Весна в душе
Шрифт:
С этими словами барон Эшер обернулся к зрителям и сделал несколько шагов, удаляясь от подсудимых:
– Так вот, пять утра и гаснет последняя звезда. И в этот миг Бог решает сыграть с нами злую шутку. И сегодня пришла пора приоткрыть эту старую тайну.
Кеннеди умоляюще смотрел на Райта и отрицательно качал головой. Но рыцарь Красного ордена был непреклонен.
– Не делай этого, Райт!
– О родовой чести вспомнил?
– усмехнулся барон Эшер и, повернувшись к разбойнику, снова стал медленно к нему подходить.
– Не переживай, её это не заденет: я так глубоко копать не буду.
Обернувшись к слушателям, Красный Джон громче провозгласил:
– В маленькой деревне жили две молодые красивые женщины. Обе находились в положении, что усиленно скрывали. Одна из них звалась графиней Мор[3], вторая - виконтессой Грендбер. И по велению Создателя родили они своих сыновей не просто в один день... и даже не в один час. А минута в минуту! В тот миг, когда погасла на небе последняя звезда, и петух прокричал в первый раз, в двух домах одновременно раздался детский плач!
Красный Джон вновь отвернулся от зрителей и пристально посмотрел в глаза Чёрному. Кеннеди бессильно откинулся назад, понимая, что отступать некуда. В зале стояла гробовая тишина. Слышно было, как скрипели и вмиг замолчали перья писарей.
– Вот оттого-то люди деревеньки и придумали легенду, что в этот час ангел спустился с небес и разделил одну душу на две половинки: тёмную и светлую. Что жить будут два рождённых ребёнка бок о бок, и не смогут существовать друг без друга. И будут они невероятно сильны, неуязвимы. И что, лишь убив одного, можно будет убить другого. То есть погибнуть они могут только вместе, в один день, как и родились. Но этого никогда не произойдёт, потому что никто не осмелится поднять руку на тёмного, ибо жертвой тогда падёт и светлый. А тёмный никогда не убьёт светлого, потому что будет бояться погибнуть сам.
Небольшая пауза дала возможность Райту перевести дух, глядя в полные боли глаза виконта Грендбера.
– В детстве я был почти блондином, поэтому молва сразу распределила между нами роли, так глупо заклеймив на всю жизнь... - завершил свой рассказ Райт.
Ирена смотрела на двух Джонов расширившимися от изумления глазами и только качала головой. Эвелина и вовсе верила в сказанное, отчего ей казалось, что её сестра знала эту легенду и потому не хотела смертной казни для Чёрного Джона изначально.
Король и Дешторнак переглянулись.
Среди стражей вопросительные взгляды передавались от одного к другому и заканчивались одинаковым движением: пожиманием плеч. О легенде знал лишь друг детства и родственник Красного Джона - Робин Винтер, который спрятал взор под длинными светлыми волосами, стараясь не смотреть в глаза других рыцарей.
Райт обернулся к залу и продолжил свою речь:
– Согласитесь, похоже на древние легенды о сердцах драконов и людей? Конечно, эта сказка нам с Кеннеди не нравилась. Сначала мы пытались доказать всем, что проживём друг без друга. Но Судьба снова и снова сводила наши дороги. Это злило. И мы дрались каждый раз по малейшему поводу и даже без причин. Лет через двадцать уже мало кто помнил, почему легенда связывала нас воедино. А мы, словно отрицая её, всю жизнь пытались убить друг друга... Но так ни разу и не ранили... Я не хочу думать, права ли легенда, которую придумали при монастыре... Но ответственность за жизнь своего вечного соперника сегодня несу я. И вовсе не хочу, чтобы этот человек попал на плаху лишь потому, что ему с детства приписывали дурной путь.
Обратившись к суду, барон Эшер добавил:
– Или кто-то ещё здесь думает, что перед вами две стороны одной души? Что я ангельски чист, а Кеннеди неисправимо жесток? Это не так, говорю я вам! А если кто не верит, то жизнь докажет. Нужно дать ей этот шанс: показать нас другими, с других сторон, без предрассудков и легенд!
После этих слов Райт развернулся на каблуках и отправился на своё место.
Молоток возвестил об окончании самого сложного, но в то же время самого комичного, из трёх заседаний суда. Совет лордов и Главный судья удалились для вынесения решения...
Ирена и Эвелина спустились к стражам. Было ясно, что Джим Токкинс разбил все обвинения, и очевидно, бандитов должны были если не оправдать, то наказание им изрядно смягчить.
На Джоне не было лица. Друзья только сочувственно похлопывали его по плечу и не говорили ни слова. Подойдя к мужчине, наследница протянула ему руку. Райт нежно взял пальчики любимой в свою ладонь.
– Сегодня мы оба перешагнули через себя, - сказала принцесса.
– Наверное, для того и был нужен весь этот суд...
Перерыв был объявлен до шести часов. Ирена пригласила друзей отобедать, и никто из рыцарей не стал этому сопротивляться.
Когда стражи вереницей отправлялись в трапезную, где их уже ждали вкуснейшие блюда, Джером хмуро подошёл к принцессе и тронул её за рукав:
– Я хочу с тобой поговорить.
– Сейчас?
– Да. Отойдём.
Ирена кивнула и, зайдя за колонны, исчезла в простенке, Джером скрылся следом за ней.
Они оказались в маленькой нише под лестницей.
– Я всё верно понял? Ты хотела попасться в руки Токкинса перед судом для того, чтобы...
– он осёкся.
– Исчезнуть? Тогда суд был бы вынужден признать, что Кеннеди действовал не по своей воле, и, как рядовому исполнителю, смягчить ему наказание. Так?
– Ты удивительно прозорлив, - без тени улыбки ответила наследница.
– Вы что, сговорились с Токкинсом заранее или ты снова сама себе всё придумала?
– Я просто полагалась на судьбу, - прикрыв на миг ресницы, ответила Ирена.
– Всё должно было решиться там, на берегу. Только ты помешал мне сдаться.
– Хорошо, пусть так. Но зачем тогда тебе была нужна эта дуэль, когда мы уже окружили «чёрных»?
– прошептал рыцарь.
– Ты не понимаешь - я должна была спасти его. Спасти любой ценой.
– Спасти?
– вскинул брови Джером и рассмеялся.
– Спасти того, кто тебя спасать не собирался?!
– Ты много чего ещё не знаешь...
Юноша насторожился:
– Действительно, похоже, я чего-то не знаю.
– Позволь мне оставить это нашей тайной, - тихо произнесла девушка и исподлобья взглянула на рыцаря.
– «Вашей» тайной?
– переспросил Остин Вендер, скосив лицо, и даже немного нагнулся к принцессе.
– Да, нашей с Джимом тайной.
– Что ж, хорошо...
– выпрямился во весь рост юный страж, и голос его прозвучал, как металл.
– Я допускаю такую возможность. Только эти «тайны» не должны делать плохо ни тебе, ни нашей стране.