Властелин мургов

Эддингс Дэвид

– Так я все еще жду ответа, Шелк, - мрачно произнес Бельгарат.

Маленький человечек поморщился от запахов, исходивших от его одежды.

– Мы с Бертой были добрыми друзьями, - произнес он, пожав плечами, и этим ограничился, будто сказано все, что требовалось.

– А разве она как-то раз не пыталась убить тебя?
– недоверчиво спросил Дарник.

– А-а, это пустяки. Это по делу, ничего личного тут не было.

– Неужели в попытке убийства не было ничего личного?

– Конечно нет. Я влез в дело, которым она занималась. Ну а у нее

было соглашение с туллским послом, вот и...

– Ладно, не уходи от дела, Шелк, - прервал его Бельгарат.

Глаза его собеседника сделались серьезными.

– Берта - это была та еще женщина, - стал рассказывать Шелк.
– Красивая, одаренная. И исключительно честная. Я просто обожал ее. Можно даже сказать, почти любил, по-особому любил. И тот факт, что нашлись люди, зарезавшие ее на улице, глубоко задел меня. И я сделал то, что счел нужным.

– Несмотря на всю важность нашего дела?
– спросил Бельгарат с лицом мрачнее тучи.
– Ты забросил все и занялся частными расправами.

– Есть кое-какие вещи, которым нельзя давать сходить с рук, Бельгарат. Тут уж вопрос принципов. Мы не прощаем убийства драснийских разведчиков. Нельзя, чтобы люди начали верить во вседозволенность. Кстати, в первую ночь я старался, чтобы все выглядело естественно.

– Естественно?
– удивился Дарник.
– Как можно, чтобы убийство выглядело естественным?

– Дарник, пожалуйста, не говори таких грубых слов - "убийство".

– Он душил несчастных их же собственными подушками в постелях, - пояснил Гарион.

– И еще один почти случайно выпал из окна, - добавил Шелк.
– С приличной высоты и на железную ограду.

Дарника передернуло.

– В позапрошлую ночь мне удалось посетить пяток деятелей, но избранный метод требовал много времени, поэтому в прошлую ночь я действовал проще. А с бароном Келбором у нас вышло нечто вроде беседы. Это был человек, отдавший приказ об убийстве Берты. Мы так славно поговорили с ним, прежде чем он ушел от нас.

– Дом Келбора охраняется как никакой другой в Тол-Хонете, - заметила Сенедра.
– Как же тебе удалось проникнуть туда?

– По ночам люди редко смотрят вверх, особенно в снежную погоду. Я и пошел по крышам. Кстати, Келбор дал мне весьма полезную информацию. Судя по всему, на Берту их навел какой-то маллореец.

– Нарадас?
– машинально спросил Гарион.

– Нет. Какой-то чернобородый.

– Тогда Харакан?

– Мало ли людей носят бороды, Гарион. Мне хотелось бы иметь точное подтверждение. Это вовсе не значит, что я против того, чтобы изрезать Харакана на мелкие кусочки, просто мне не хотелось бы позволить истинному виновнику уйти от ответственности только потому, что я слишком много внимания уделил нашему старому знакомому.
– Лицо его помрачнело.
– И все-таки очень похоже на правду сказанное Келбором: что этот добровольный помощник из Маллореи организовал и принял участие в убийстве Берты. Вот такую услугу он оказал Хонетам.

– Как хочется, чтобы ты пошел помылся, принц Хелдар, - не выдержала Сенедра.
– Что заставило тебя искать убежища в куче мусора?.

Шелк пожал плечами.

– Мой последний визит прервали - несколько человек погнались за мной. Этот снег, скажу я вам, здорово затрудняет работу: преследователям легко было найти меня по следу, поэтому понадобилось хорошее место, чтобы спрятаться, а тут эта мусорная куча.
– Его передернуло.
– "В Тол-Хонете никогда не бывает снега".

– Вы не можете себе представить, от скольких людей я слышал сегодня эту фразу, - заметил Гарион.

– Как хотите, но я думаю, что нам надо уходить немедленно, - заявил Шелк.

– Зачем?
– не понял Дарник.
– Тебя же не поймали?

– Ты забываешь о следах, Дарник.
– Шелк приподнял ногу.
– Ривская обувь имеет особенности. Она удобная, но след у нее - специфический. Я считаю, что это только вопрос времени. Кто-нибудь сложит все факты один к одному - и... Мне мало радости бегать от убийц, которых пошлют Хонеты, хоть они и неумехи.

Дверь тихо отворилась. Шелк сразу напрягся, его рука юркнула под грязную одежду, где наверняка был кинжал, и не один.

Плавно вошла Бархотка в светлом парчовом платье и, затворив за собой дверь, обратилась к присутствующим:

– Мои дорогие, а вы сегодня не нервничаете?

– Что вы здесь делаете?
– резко спросил Шелк.

– Как что? Я была на императорском балу. Вы даже не представляете себе, сколько сплетен можно услышать на таком мероприятии. Весь зал гудел после несчастных случаев, приключившихся с Хонетами за последние пару ночей. При таких обстоятельствах нам пора убираться отсюда, а то как бы чего не вышло.

– Кому это "нам"?

– О, разве я вам не сказала, что поеду с вами?

– Вы не поедете с нами, - отрезал Бельгарат.

– Так не хочется противоречить вам, о почтеннейший, - с сожалением в голосе произнесла Бархотка, - но я действую по приказам.
– Она повернулась к Шелку.
– Мой дядя нервозно воспринимает некоторые ваши действия в течение нескольких последних лет. Он доверяет вам, и вы никогда не должны в этом сомневаться, однако хочет, чтобы кто-нибудь присматривал за вами.
– Лизелль нахмурилась.
– Я думаю, он будет немало рассержен, узнав о ваших недавних ночных странствиях по домам Хонетов.

– Вы знаете правила игры, Лизелль, - сказал ей Шелк.
– Берта была одной из наших, а мы такие вещи не спускаем.

– Конечно, конечно. Но Дротик предпочитает, чтобы отмщение осуществлялось по его личным приказам, а ваша поспешная самодеятельность лишила его возможности покомандовать. Вы слишком независимы, Шелк. И он прав: за вами надо присматривать.
– Она слегка надула губки.
– Однако я должна признать, что работа выполнена на высоком уровне.

– А теперь выслушайте меня, уважаемая, - сердито прервал ее Бельгарат.
– Вы ошибаетесь, если думаете, что я совершаю тур по заказу драснийской разведки.