Воспоминания. Стихи. Переводы
Шрифт:
Как падает, слепившись в маску, снег
Над вересковой топью и горами;
Нет, но всегда незыблемый, главой
К возлюбленной приникнув, ощущая,
Как груди поднимаются волной,
Хотел бы я, ресниц не опуская,
Всегда, всегда дыханье пить ее,
Так жить — иль погрузиться в небытьё.
199
СТАНСЫ
В ночь декабря студеную
Счастливы
Не вспомнят ветви сонные,
Что листья — их краса;
Борей не застудит их,
Лишь инеем увитых,
Ничто не нарядит их
Побегами весны.
В ночь декабря студеную
И ты блажен, мой ключ;
Не вспомнят струи сонные,
Как тепел солнца луч!
Но в сладости забвенья
Застынут их теченья;
В тисках обледененья
Они тоски полны.
Так, младость, и твой гений
Блаженство испытал,
Но кто средь наслаждений
Мук горьких не знавал?
А выразить сомненья,
Не чая избавленья
От чувств оцепененья, —
На то слова бедны!
200
Из Джона Байрона (1788-1824)
Из «Странствий Чайльд-Гарольда»
К ИНЬЕСЕ
1
Не смейся над моей тоской;
Увы! Не улыбнусь я вновь.
Да херувим хранит святой
От тщетных слез твою любовь.
2
Ты хочешь знать, какая грусть
Убила юные мечты?
Иль боль тебе поведать, пусть
Ее унять не в силах ты?
3
То — не любовь, не тайный гнев,
Не славы низкой мишура.
Я не от них бежал, презрев
Все то, что я любил вчера.
4
То скуки тень гнала от всех,
Кого встречал я нем и тих;
Краса мне не дает утех;
Не вижу чар в глазах твоих.
5
То — беспрестанный серый гнет,
Что вечный жид носил с собой:
Хоть жизнь покоя не дает,
А смерти горестен покой.
201
6
И можно ль от себя бежать?
Куда бы ни звала мечта,
За мною гонится, как тать,
Мысль-Демон, жизни духота.
7
Другие жизнью прельщены,
Вкушая все, что я презрел.
О, пусть всегда им снятся сны,
И счастлив будет их удел!
8
Идти мне долго суждено,
До дна не выпит мук фиал;
Но утешенье есть одно:
Все худшее я испытал.
9
В чем худшее? О, из любви,
Пусть твой не спрашивает взгляд:
Ты
В нем ты увидишь только ад.
202
Из Анхела де Сааведра де Риваса (1791-1865)
МАЛЬТИЙСКИЙ МАЯК
Ночь стелется печальная над миром;
Густые тучи, мрак неощутимый
И хриплый ураган в одно смешали
Даль неба, море, землю.
А ты, незримый, высишься надменно,
И на челе твоем горит корона,
Царь хаоса, свой пламенник простёрший,
Свет жизни и надежды.
Напрасно волны море подымает:
Оно, разбившись о твои устои,
Укроется, кипя седою пеной,
В твоей закрытой бухте.
И языком огня во тьме блистая,
«Здесь!» — говоришь ты лоцману безмолвно.
Тебя он чтит, как божество святое,
В тебя свой взор впивает.
Ночь тихая свой расстилает бархат,
Расшевеленный дуновеньем ветра,
Расшитый жемчугами звезд несметных,
Облитый лунным светом.
Тогда, прозрачным затканный туманом,
Твой корпус выделяется гигантский
В неясных контурах, и диадема
Звезде небес подобна.
203
Спокойно море, притаившись, дремлет,
Скрывая груды жестких скал и рифы,
Но то — ловушки, ребра их обманом
Заманивают судно.
Ты ж, ослепляющий снопами света
Все море, с вышины неколебимо,
Как путеводная звезда, спасаешь
Суда от их коварства.
И факел разума так пламенеет
В разгар страстей, бушующих, как буря,
Средь вероломных перемен фортуны,
Очам души смятенной.
С тех пор, как от преследований рока
Здесь, на скупой земле, где ты сияешь,
Мне милостиво небо даровало
Незыблемую пристань,
Ни разу не случилось, чтоб искал я
Забвенья мук в наплывах сновидений
Не обратив очей своих с любовью
К твоей надежной башне!
И сколько раз еще с морского лона
Их будут обращать к тебе, кто после
Разлуки долгой держит путь к отчизне,
К жене любимой, к детям!
Другим же, изгнанным, как я, и беглым,
Искавшим и обретшим кров в чужбине —
Странноприимная звезда! — как много
Ты говоришь их сердцу!..
Пылай же, будь звездою тем фрегатам,
Что из моей Испании, хоть редко,