Я не скажу, кто твоя мама
Шрифт:
— Ну хорошо, Феликс, раз любишь откровенность — получай, — вполголоса созналась Юна, не понимая, какую бы ложь лучше придумать. Да и сил врать не было никаких. — Я бы с тобой переспала… но… чёрт, это сделает меня совсем беззащитной. Мне бы этого не хотелось. Будет много новых ощущений… Хрен знает, как я с ними справлюсь. Я ведь сюда работать приехала.
— Ух ты! Бедняжка. Столько впечатлений выдержать непросто, — с издевательским сочувствием предупредил он, беря в руки книги. — Ну ты же сюда новое исследовать приехала в любом
— Для тебя тоже будет сомнительное удовольствие, — честно высказала свои опасения Юна.
— Посмотрим, — весело произнёс мужчина. — Оторвёмся и пустимся во все тяжкие. Проведём совместное исследование… А там видно будет.
— Ты даже не переспросишь, вдруг я шучу? — Юне показалось, что ещё чуть-чуть — и она грохнется на землю от инфаркта.
— Ты повторяла за мной. Притом очень старательно, сосредоточенно. Так что всё ясно. Всё же мне нравится, что это многое говорит о тебе. О твоём отношении к жизни и к людям.
— То, что я за тобой повторяла? — глупо уточнила Юна.
— То, что не целовалась, — опять с некоторым раздражением пояснил он. — Не будем морочить друг другу голову. Шокировать меня тебе не удалось. У меня уже башку сорвало, вот пускай freaking virgin помогает мне её на место поставить. Поехали ко мне. С твоими долбанными книжками.
Юна нашла в себе силы только кивнуть и взяла несколько книг обессилевшими руками. Она ненавидела свою отнимающуюся левую руку; скоро так отнимется всё тело, ведь болезнь Лу Герига — страшнее всех кругов ада. Хуже, чем есть, всё равно не будет. Если секс её разочарует — какая разница. Зато хоть узнает перед смертью, что это такое. Её тело предало её. Так вот пускай теперь получит. Встряска под названием «дефлорация» поможет ей отвлечься. Мужчина взял остальные книги; они спустились вниз к библиотекарю и, записав книги на её карту, вышли во двор.
— Don’t be too nervous about your late experience, — дружески посоветовал Феликс, открывая ей заднюю дверцу машины. — Сядь назад, если не возражаешь. Спереди ты будешь меня отвлекать. Я и так паршиво соображаю.
Девушка с готовностью устроилась сзади и сразу же полезла в интернет, утонув в ссылках на его работы и отзывах перепуганных студентов.
— They say you speak and look like a villain from those movies, — в тон ему на английском сказала Юна, поднимая голову от смартфона. — You hold your students to very high standards.
— Not only students, you should know, — угрюмо отозвался Феликс. — Скажи, ты всерьёз считаешь, что перечитывание детских сплетен в интернете расскажет тебе больше, чем несколько часов, проведённые со мной? Ты со мной обедала, ты со мной провела время в моём кабинете; в библиотеку со мной ходила, наконец. Этого недостаточно, чтобы всё понять про человека?
Юна снова вздрогнула, но попыталась отшутиться:
— Your poor students… you think they came out of the womb knowing linear algebra in Einstein notation.
— Yes, I require some pre-existing knowledge, —
— Знаний в линейной алгебре?
— Pre-existing knowledge in the research we are about to do in collaboration. I clearly see you’re intimidated, but don’t pretend being an idiot, I hate that.
Юна поёжилась, но нервно хихикать перестала. Пока они ехали, случился быстрый закат; когда они подъехали к его дому, вокруг было уже совсем темно.
Феликс открыл дверь и буднично сказал:
— Мы в Шерман Оукс на Роял Мэдоу роуд. Я здесь снимаю, как и многие наши коллеги. Рядом с Вестсайдом — и при этом гораздо дешевле. Дом одноэтажный. Туалет слева, ну а в душ вместе. Иди в ванну, я сейчас приду.
Юна несколько раз споткнулась от волнения, пока шла в ванну. Она даже не смотрела по сторонам, не понимая, где находится. На всякий случай сходила в туалет, помыла руки и, закрыв крышку унитаза, осталась понуро сидеть на нём, не понимая, что ей делать. Раздеваться? Вставать под душ?
— Ну, — энергично сказал Феликс, входя в ванную. — Что ты такая унылая и загруженная. Это ведь не ты. Взбодрись, сейчас займёмся тобой.
«Это ведь не ты». Как он смог так быстро всё о ней понять и так ёмко это выразить? И как ей вернуться к себе самой?
Феликс тем временем вытащил из брюк ремень и положил его на крышку унитаза; вдруг остановился и серьёзно произнёс:
— Мне всё было ясно уже когда ты напротив меня в кафе сидела. Что я — для тебя. А ты для меня.
— Быстрый ты, — нервно ухмыльнулась Юна.
— Не быстрый, а эффективный. И ты сказала бы то же самое, если бы рискнула быть честнее. Я всё решаю быстро. Как ты могла заметить, времени у меня немного, стараюсь распоряжаться драгоценными ресурсами экономно. I’m extremely busy. I only have one office hour a week and travel frequently. What the fucking family is possible with the pace of life like that.
— Ничего себе! Это ты со своими телескопами в разъездах постоянно? Тебя в офисе для консультаций только раз в неделю можно поймать?
— Просто наука для меня на порядок важнее, чем преподавание.
— Аналогично.
— Видишь, ты меня понимаешь. Два фрика. Больше, чем заниматься с тобой сексом, я хочу тебя обнять. Можно?
То, что он спросил разрешения, было совсем неожиданно. Юна растерялась, но с готовностью потянулась к нему. Сейчас он скажет ей то же, что говорили другие, когда пытались обнять её или к ней прикоснуться. Будто она — это что-то чужое. Непонятное. Не знаешь, с какой и стороны-то подойти.
Он крепко обхватил её обеими руками, прижал к себе. Девушка прерывисто вздохнула, обнимая его в ответ с неистово колотящимся сердцем. Феликс тихо сказал: