Япония, японцы и японоведы

Латышев Игорь Александрович

Конечно, в наши дни, после того как монополия на власть безвозвратно ушла из рук КПСС, а взгляды общественности на научное творчество стали уже иными, приведенные выше наставления Коваленко, обращенные к тремстам участникам конференции, воспринимаются уже как нескромная заявка цековского начальства на руководство деятельностью работников науки. Сегодня молодежи уже трудно объяснить, с какой стати функционеры центрального аппарата ЦК КПСС обращались к научным работникам, профессорам, докторам и кандидатам наук, как педагоги к школьникам. Но тогда, в 1986 году, назидательный тон выступления представителя высшей партийной инстанции не резал слух участников конференции и воспринимался ими как нечто привычное, обыденное, что следовало не задумываясь пропускать мимо ушей. Правда, некоторую неловкость за менторский тон высказываний Ивана Ивановича я чувствовал лишь перед иностранными гостями конференции.

Вторым докладчиком на конференции был я. А тема моего доклада звучала

так: "Современное состояние и проблемы развития советского японоведения"60. После "установочного" выступления Коваленко мне уже не требовалось говорить об исторической значимости минувшего съезда КПСС, а потому в итоговых абзацах моего доклада внимание было уделено конкретным вопросам развития советского японоведения. Краткое освещение получила в моем докладе тогдашняя деятельность всех основных японоведческих центров Советского Союза. Персонально были упомянуты имена, а также труды чуть ли не ста советских японоведов, ведших исследования в сфере экономики, истории, филологии и лингвистики. Цель моего выступления состояла в том, чтобы дать суммарный обзор деятельности советских японоведов - деятельности, которая по своим масштабам и по научно-теоретическому уровню исследований была сопоставима лишь с достижениями японоведов США и значительно превышала объем исследований наших коллег во всех странах Западной Европы, вместе взятых. Мне думается сегодня, что ни до, ни после названной конференции столь подробного обзора деятельности и достижений японоведов Советского Союза не давалось ни в одной из опубликованных в нашей стране книг и статей.

Большое место в моем докладе было отведено характеристике идеологических основ советского японоведения. "Наш научный интерес к Японии,- сказал я тогда,- основан на постоянной потребности в добрососедском общении с этой страной, на стремлении больше знать о ней и лучше понимать ее. В этой связи хотелось бы подчеркнуть, что работа советских исследователей-японоведов, пронизанная духом уважительного, внимательного и дружественного отношения к народу Японии, вносит весомый вклад в прогресс человечества.

Отличительными чертами советского японоведения,- говорилось далее в докладе,- являются также строго научный подход ко всем явлениям в общественной жизни изучаемой страны, стремление выявить объективные закономерности, лежащие в основе развития японского общества, неизменно сочувственное отношение к интересам и запросам трудящихся масс и в то же время принципиальность в оценках действий правящих кругов этой империалистической страны, будь то экономика, политика или идеология. Научная марксистско-ленинская методология была и остается основой основ советского японоведения. Все это существенно отличает труды советских ученых от большинства трудов американских и западноевропейских японоведов, основанных зачастую на отрицании объективных закономерностей в развитии человеческого общества, на непризнании поступательного стадиального характера этого развития, на игнорировании и отбрасывании таких научных понятий как "феодализм", "капитализм", "империализм", на отрицании классового характера японского общества и присущих ему классовых противоречий.

Советские японоведы,- продолжал я далее ту же тему,- ведут свои исследования в полемике со сторонниками так называемой "теории модернизации", разработанной учеными Гарвардского университета в 50-х годах с целью противопоставления ее марксистским взглядам на историю. В своих трудах наши исследователи раскрывают также несостоятельность взглядов японских националистов, пытающихся изображать японцев как некую "уникальную нацию", наделенную какими-то особыми достоинствами и превосходящую другие национальности по моральному складу, волевым качествам и духовной силе... Советские ученые подвергают критическому анализу курс правящих кругов Японии на расширение зарубежной экспансии японских монополий, на упрочение военного сотрудничества с США... на реабилитацию японского милитаризма, на разжигание среди населения недоверия к Советскому Союзу и реваншистских настроений под флагом необоснованных территориальных притязаний. Отличительной чертой их трудов является также непременно сочувственное отношение авторов к деятельности прогрессивных сил японского общества, выступающих в сфере экономики, политики, культуры, идеологии и искусстве за социальный прогресс, против диктата и произвола монополий, против втягивания страны в гонку вооружений, за избавление ее от угрозы повторения ядерной катастрофы, за упрочение мира на Дальнем Востоке, за добрососедские связи с Советским Союзом..."

Приведенные выше цитаты из моего доклада содержали, как я считаю и сегодня, оценки, вполне соответствовавшие тогдашнему состоянию советского японоведения.

Допускаю, однако, что в наши дни некоторые из моих коллег из числа нынешних "демократов" отнесутся, наверное, ко всему сказанному мной тогда иронически и будут утверждать, что в действительности все было не так, как говорилось в докладе, что далеко было в те времена советским японоведам до американских, что и мысли наших

авторов были догматическими и примитивными, что и факты были недостоверными, что и выводы в их публикациях были заведомо предвзятыми и т.д. и т.п. К сожалению, есть среди наших японоведов люди, озлобленные на советское прошлое, открыто заявляющие сегодня даже о том, что в те времена они писали свои книги "с кукишем в кармане", питая в душе неприязнь к советской идеологии и не веря в то, что ими тогда писалось. Но таких двуликих людей в 1986 году, мне думается, было среди нас не так уж много. Большинство моих коллег, воспитанных с детских лет в духе марксистского мировоззрения и советского патриотизма, смотрели на японскую действительность сквозь призму усвоенной ими с детства идеологии и национальных интересов Советского Союза...

Иное дело теперь, спустя девять лет после падения советской власти, когда административное руководство в некоторых из японоведческих центров Москвы перешло в руки откровенных "демократов", антикоммунистов, готовых освещать и историю, и экономику, и культурные процессы в Японии с позиций прямо противоположных тем, какие занимали советские японоведы прежде. Теперь, конечно, все, что говорилось тогда на конференции и мною, и большинством других докладчиков, будет клеймиться этими людьми как вымыслы "марксистов-догматиков", якобы не отвечавшие состоянию советской японоведческой науки. Ну и пусть клеймят, если это доставляет им удовольствие. А я и сегодня продолжаю считать, что труды японоведов советской школы по глубине анализа процессов, происходивших в Японии в прошлом и происходящих в наши дни, остаются и по сей день куда более глубокими, содержательными и достоверными, чем труды-однодневки нынешних неофитов, поспешно отрекшихся от своих прежних взглядов и превратившихся в угоду своим конъюнктурным расчетам в приверженцев "теории модернизации" и прочих догм американских историков и политологов.

Широкой дискуссии по поводу состояния советского японоведения на международной конференции японоведов социалистических стран, к сожалению, не развернулось. Все последующие докладчики, будь то историки, политологи и экономисты, как на пленарном заседании, так и на секционных заседаниях поднимали в своих выступлениях лишь конкретные вопросы истории, экономики и современной общественной жизни Японии. Что же касается лингвистов и филологов, то их доклады на своих секциях были посвящены либо теоретическим проблемам лингвистического порядка, либо творчеству отдельных японских писателей. Отрадно мне было видеть тогда, что среди докладчиков, выступавших на конференции, были известные ветераны советского японоведения: Певзнер Я. А., Петров Д. В., Попов В. А., Поспелов Б. В., Горегляд В. Н., Сапожников Б. Г., Гривнин В. С. Наряду с ними с докладами выступили и такие ведущие японоведы Москвы, Ленинграда и Владивостока как Хлынов В. Н., Сенаторов А. И., Маркарьян С. Б., Рамзес В. Б., Крупянко М. И., Леонтьева Е. Л., Навлицкая Г. Б., Козловский Ю. Г., Иванова Г. Д., Чегодарь Н. И., Бунин В. И., Зимонин В. П. и многие другие. Специфические проблемы своей важной области японоведения обсуждали в рамках отдельной секции лингвисты И. Ф. Вардуль, Б. В. Лаврентьев, И. В. Головнин, В. М. Алпатов и другие знатоки японского языка.

Большую радость доставило нам, организаторам конференции, активное участие в ее работе молодых специалистов-японоведов Денисова Ю. Д., Верисовской Е. В., Брагинского С. В., Целищева И. С., Шевченко Н. Ю., Нанивской С. Т., Столярова Ю. С., Долина А. А., Герасимовой М. П.

Но, пожалуй, самым очевидным свидетельством возросшего авторитета советской японоведческой школы стало участие в конференции знатоков Японии из стран социалистического содружества. На конференции выступили либо с докладами, либо с сообщениями о научных достижениях своих коллег-соотечественников такие знатоки Японии как проректор Берлинского университета Юрген Бернд и его соотечественник Вольфрам Вальраф, японовед из Чехословакии Э. Васильевова, польский знаток японского языка Н. Миланович, венгерский ученый-дипломат, бывший посол Венгрии в Токио Петер Кош, двое молодых монгольских японоведов Ч. Намгин и Г. Зориг и болгарский японовед Аргирова В. Г.

Никогда еще прежде в Москве в стенах одного помещения не собиралось вместе так много специалистов-японоведов, никогда их дискуссии не охватывали такого количества дискуссионных тем, как это было в мае 1986 года. Итогом этой беспрецедентной конференции специалистов по Японии стали два сборника статей: "Япония: экономика, политика, история" (1988) и "Япония: идеология, культура, литература" (1989), опубликованные издательством "Наука". В моем предисловии в первой из упомянутых книг отмечалось, что "конференция явилась важным рубежом в развитии творческого сотрудничества как между отдельными коллективами советских японоведов, так и с их коллегами в социалистических странах. Ее итоги свидетельствуют о больших достижениях ученых марксистов в изучении самых различных аспектов прошлого и современной жизни японского общества". Жаль, но в последующие годы никаких равных по масштабам научных форумов отечественных японоведов в нашей стране уже не созывалось.