Женщина приручает лаской, мужчина - терпением
Шрифт:
В ответ гробовое молчание.
Кормак выпроводил всех, а сам опять направился в мою сторону. Не помню, как оказалась на полу. Наверное, ноги подвели еще тогда, когда мой страж отпустил меня, присоединяясь к траурной процессии.
Мы остались наедине. Непроизвольно пытаясь стать незаметнее, я вся сжалась. Я ждала, готовилась к смерти. Надеялась…
Парень, пнув меня ботинком под ребра, схватил за шею и поднял с пола. Кислорода катастрофически не хватало, но я радовалась, что вот-вот все закончится.
— Смерть — слишком легкое наказание для тебя, — прошипел Маклагген, разжимая
Нет…
— Теперь ты будешь моей, — ухмыльнулся парень. — Моей! Слышишь? Я забираю тебя себе! Будешь моей личной грязнокровкой!
Он как безумец начал осыпать мое лицо тошнотворными поцелуями.
В голове мелькала только одна мысль: нужно его разозлить. Тогда он меня прикончит.
— Никогда! Никогда не буду твоей! — собрав все оставшиеся силы, попытавшись выразить все свое отвращение, я плюнула прямо в эту отвратительную физиономию!
А потом была боль и темнота. Наверное, он приложил меня об стену, или об пол… Не знаю.
Я думала, что умерла, но… каким же было мое разочарование, когда я очнулась в той же комнате… Теперь я ненавидела эти стены.
За окном по-прежнему было темно. Значит, я не так уж долго была в отключке.
Маклагген, даже не сомневалась, что это он, резко притянул к себе, заставляя вновь видеть это отвратительное лицо.
— Я передумал, - зловеще хмыкнул Кормак. У него в глазах был такой похотливый блеск, что я поняла — этот садист придумал что-то новое, что-то извращенное… мою личную пытку.
— Ты станешь продажной девкой, Грейнджер. Шлюхой, — внутри все скрутило от осознания его слов.
— Ни за что! — мой голос был мне не знаком: хриплый, надрывный…
— Нет? — отвратительная усмешка не покидала его лицо. — Грейнджер, я умею убеждать! Хм… кажется, у твоего Рона огромное семейство… И есть еще сладенькая младшая сестренка…
Я мысленно похолодела, уже прекрасно понимая, что ради них сделаю все.
— Так вот, — ни тени усмешки, только злость и победоносная гримаса, — будешь артачиться, я убью их всех на твоих глазах. И поверь, смерть Ронни покажется тебе легкой и моментальной! А рыженькая займет твое место в борделе. Хочешь такой участи для них?
Нет, конечно, я не хотела.
Что мне оставалось делать?
За наши ошибки не должны расплачиваться невиновные. А моей главной ошибкой было то, что я когда-то дала Маклаггену надежду…
Наверное, на моем лице отразилось решение. Мучительное, отвратительное, но самое правильное в сложившихся обстоятельствах.
— Вот и умница!
Кормак сжал пальцами щеки, обводя языком мои губы, подбородок, прокладывая отвратительную, скользкую дорожку по шее.
— Мне некогда будет тебя навещать, но мадам Харрис будет докладывать о твоем поведении. А ты должна быть покорна, Грейнджер, чтобы я не услышал на тебя ни одной жалобы, поняла?
Его слова стучали молотком в моем воспаленном от горя мозгу.
— Да и не пытайся наложить на себя руки: я все равно сделаю все, что пообещал с рыжей семейкой! Так что хорошо работай, шлюха!
Увесистый шлепок по ягодице заставил дернуться, вырваться из охватившего безразличия.
— О сегодняшней ночи никому не болтай: никто не должен знать, что Рональд Уизли мертв, —
— А если я расскажу? — собрав всю свою чертову строптивость… последние остатки, выпалила я. — Что, Кормак, похоже, и у тебя могут быть проблемы, раз ты так изворачиваешься!
— А теперь слушай, маленькая дрянь, — в его голосе появились стальные нотки. — Будешь трепать языком — и уже не я, а сам Темный Лорд прикончит рыжую семейку за то, что породили предателя! Будешь молчать — и все Уизли будут жить долго и счастливо. Зачем их тревожить известием о смерти одного, слишком зарвавшегося идиота? А твоя судьба уже решена — будешь шлюхой, раз отказалась быть со мной. Ну, так что, Грейнджер, какую ты выберешь судьбу для Уизли?
Он опять болезненно обхватил меня за шею, впечатывая в стену:
— Они все равно поймут, — вдруг прохрипела я, едва справляясь с рвотным позывом.
— Кто? — Кормак прищурился, хмуро меня рассматривая.
— Уизли… — мой голос даже окреп. — Думаешь, они поверят, что с Роном все в порядке? — было мучительно больно произносить любимое имя. — Если он не будет писать, не будет приезжать… Ты думаешь они не поймут, что его больше нет?
Кормак хмыкнул:
— Для семейства Уизли я придумаю отличную легенду: документы фальсифицировать в нашем продажном Министерстве труда не составит. Хм… скажем, твоего рыжего придурка срочно отправили по работе куда подальше! Очень срочно, да так, что не успел попрощаться! И прихватил свою верную собачонку! С Харрис я договорюсь: будешь периодически писать им письма… Видишь, какой я добрый?
Меня всю трясло, доводов больше не осталось…
Только один вопрос.
— Кормак, к чему такие сложности? — прохрипела я, пытаясь понять, когда гордый, смелый гриффиндорец превратился в такую мразь.
А он…. Расхохотался.
— Это моя месть тебе: быть отвергнутым весьма неприятно!
— Но зачем тебе все эти уловки, зачем все эти извороты? Зачем? Зачем? Я просто не понимаю! — истерика подкатывала, проходила болезненными волнами по моему надломленному сознанию.
— Зачем? — голос звучал зловеще… — Грейнджер… знаешь, что я понял за эти годы? Месть должна быть изощренной. Такой, чтобы ты получал удовольствие… О, как это будоражит, как это распаляет, когда ты строишь комбинации, когда перекрываешь все пути к отходу, когда загоняешь жертву в капкан… а жертва все понимает, чувствует мое дыхание у себя за спиной, но ничего не может поделать, потому что глупее, потому что…
Он оборвал незаконченную фразу.
Я с ужасом смотрела на этого человека. Хотя это не человек. Зверь. Внутри у него не осталось ничего человечного. Монстр.
— Ладно, Грейнджер, мне пора к Темному Лорду, — на секунду мне показались искорки страха в его бездушных глазах, но тут он тряхнул головой, вновь возвращая себе беспристрастный вид. — К тому же еще нужно прикончить трех свидетелей, что сейчас возятся с телом твоего дружка. Быстро приведи себя в порядок!
Больше всего хотелось убить и его и себя. Но он пристально наблюдал за каждым моим движением, не давая сделать глупость.