Английские письма или история кавалера Грандисона
Шрифт:
ПИСЬМО LXXIX.
Въ Понльникъ 10 и 21 Іюля.
Я не говорю ни слова о томъ спокойствіи, въ коемъ препроводилъ прошедшую ночь. Я едва могъ заснуть съ часъ въ креслахъ. По утру я послалъ съ запискою спросить съ нжнйшимъ безпокойствіемъ о здоровь всей фамиліи, а особливо Клементины и Іеронима. Я извстился что Клементина весьма худо проводила ночь: что заблагоразсудили не безпокоить ее во весь день, по крайней мр естьли она не изьявитъ сильнаго желанія меня видть; но тогда общались они меия увдомить.
Я былъ въ весьма худомъ
Такимъ образомъ я не лучше препроводилъ и сію ночь. Нетерпливость моя принудила меня пойти гораздо ране обыкновеннаго въ палаты делла Порреты.
Іеронимъ принялъ меня съ великою радостію. "Онъ ласкался, сказалъ онъ мн, что я конечно не почелъ за худой знакъ то забвеніе, въ коемъ меня оставили прошедшаго дня; оно произошло отъ нкоего намренія: но дабы говоришь съ искренностію, то думали какъ для его сестрицы такъ и для меня, что одинъ день успокоенія будетъ не безполезенъ; а особливо для его сестрицы, коей не мало имли труда дать выразумть тому причину. Мн сказали, продолжалъ онъ, что она требуетъ васъ сего дня съ гораздо большею нетерпливостію. Она почитаетъ васъ сердитымъ. Она думала что вы боле не желаете ее видть. Едва лишь вы отъ насъ вышли въ субботу въ вечеру какъ она приказала Камилл просить васъ къ себ. Чтожъ касается до меня, присовокупилъ онъ, то я до такой степени разгорячаюся за чрезвычайное намреніе усматриваемое мною въ ея воображеніи, что иногда не чувствую моей боли."
Потомъ онъ меня спросилъ, могу ли я простить за сіе его сестрицу; и жалуясь на сей полъ, изьяснялся, что женщина не знаетъ и сама чего желаетъ, когда находитъ препятствія своимъ стремленіямъ. Но сіе не помшаетъ ей быть вашею супругою, любезной Грандиссонъ, сказалъ онъ мн; и естьли Богу будетъ угодно даровать ей совершенное здравіе, то вы щастливо за то вознаграждены будете.
Прелатъ и отецъ Марескотти пришли тогда къ Іерониму. Маркизъ и Графъ вошли посл ихъ, а Маркиза слдовала за нами. Клементина, сказала она мн, столь мало была спокойна въ субботу въ вечеру, освдомясь что вы ушли не простившись съ нею, и будучи во весь вчерашней день въ такомъ же разположеніи, что я не разсудила заблаго начинать съ нею говорить о начатомъ важномъ дл. Но я весьма рада что васъ увидла.
Въ ту самую минуту стукнулъ кто то у дверей. Войди сюда, Камилла, сказала Маркиза. Ето не Камилла, но я, отвчала Клементина, отворя сама двери и подходя къ собранію. Мн сказали что Кавалеръ… но я ево вижу. Позвольте мн, Г. мой, съ минуту поговорить съ вами [идучи къ окну находящемуся при конц покоя.]
Я за нею слдовалъ. Ея глаза омочены были слезами. Она быстро на меня посмотрла; потомъ отворотилась назадъ, не сказавъ мн ни слова. Я взялъ ее за руку: отъ чего происходитъ сіе движеніе, Сударыня? Я ласкаюсь что не причинилъ вамъ оскорбленія.
О Кавалеръ! я не могу перенести презрнія, наипаче отъ васъ; хотя можетъ быть я оное и заслужила. Ваше презрніе будетъ укорять меня въ неблагодарности; а сего-то сердце мое перенести не можетъ.
Презрнія. Сударыня! отъ меня, которой почитаетъ васъ за первую въ свт особу! по истинн, вы исполнили сердце мое горестію: Но даже самая причина сея горести умножаетъ мое къ вамъ удивленіе.
Не говорите мн сихъ нжныхъ словъ. Ваше великодушіе составляетъ мое мученіе. Я почитаю за нужное, что вы должны на меня сердиться, что вы должны поступать со мною худо; иначе могули я ласкаться выполнить свое намреніе.
Ваше намреніе Сударыня? ваше намреніе.
Такъ, Г. мой, мое ршительное намреніе. Не ужели оно васъ опечаливаетъ?
Можетъ ли оно меня не опечаливать? Что подумали бы вы…
Молчите, любезной Кавалеръ. Я опасаюсь когда оно васъ опечаливаетъ: Но перестанемъ о томъ говорить. Я никогда себ не прощу, естьли васъ опечалю.
Когда вся ваша фамилія удостоиваетъ меня своимъ согласіемъ, Сударыня…
Ето, Г. мой изъ сожалнія ко мн.
Любезная моя дочь, сказалъ ей Маркизъ подошедши къ намъ, таковая то была сперва наша причина; но теперь союзъ съ Кавалеромъ, дабы отдать справедливость его достоинству, произошелъ отъ нашего выбора.
Я поблагодарилъ сего великодушнаго господина, изъявленіемъ глубочайшаго почтенія. Въ ту самую минуту Клементина пала на колни передъ отцемъ своимъ: она взявши его руку поцловала оную; и прося у него прощенія за причиненное ею фамиліи смущеніе, общалась ему до послдней минуты своей жизни быть столь же покорною сколь и благодарною. Все собраніе почло сіе дяніе за такую перемну, которая произвела въ нихъ самую лестную надежду, Маркиза поднявши съ нжностію свою дочь отошла съ нею на нсколько шаговъ. И хотя он хотли говорить тихо, но мы слышали ихъ разговоры.
Вчерасъ, любезная дочь, ты находилась въ томъ состояніи, которое не дозволяло съ тобой разговаривать; а не то я увдомилабы тебя, съ какою горячностію желаемъ мы вс союза съ Кавалеромъ Грандиссономъ. Мы не находимъ инаго средства возблагодарить его.
Позвольте мн, Сударыня, изьяснить вамъ истинныя мои чувствованія. Естьлибъ я уврена была что составлю благополучіе Кавалера; естьлибъ я не почитала предлагаемый вами союзъ боле для него наказаніемъ нежели наградой; естьлибъ я находила въ томъ собственное мое благополучіе, неусматривая опасности для моего спасенія; на конецъ, естьлибъ я могла ласкаться что оной составитъ также ваше благополучіе и моего родителя: то покрайней мр сія надежда склонила бы меня принять ваше предложеніе. Но я чувствую, Сударыня, что десница Божія на мн отяготла. Разсужденіе мое еще не таково, каково бы должно быть. Прежде нежели я совершенно утвердилась въ моемъ ршеніи, я разсуждала о своемъ, по крайней мр столько сколько слабой разсудокъ мн позволялъ. Я поставила себя на мст другаго, которой находясь въ разныхъ обстоятельствахъ конечно принялъ бы мой совтъ. Союзъ съ Кавалеромъ казался мн невозможнымъ: поелику нтъ никакого виду чтобъ онъ когда нибудь согласовался со мною касательно самой важной статьи. Я прибгала ко Всевышней помощи: поелику сама себ не доврялась; я многократно перемняла мною написанное: но все уже то, что было начертано перомъ моимъ, представлялось мн къ тому же заключенію. И хотя ничто толико не было противно собственнымъ моимъ желаніямъ, но я приняла сію твердость мыслей за отвтъ небесной на мое моленіе. Однако я еще сумнвалась о себ. Но я не желала совтоваться съ вами, Сударыня, поелику вы приняли бы сторону Кавалера: а я страшилась столь худо соотвтствовать внушенію Божію, коимъ ршилась управлять собою. Я скрывала свои противуборствія даже отъ самой Камиллы, которая не отходила отъ меня ни на минуту. Я паки начинала просить отъ Всевышняго сожалнія къ нещастной двиц приверженной сердцемъ къ своему долгу но смущенной въ своихъ дйствіяхъ мыслями. Тогда свтъ просвтилъ мой разумъ. Я переписала вс свои мысли. Впрочемъ я не вдругъ ршилась сообщить ихъ Кавалеру. Я еще не доврялась моему сердцу и сумнвалась буду ли имть силу отдать ему мною писанное. На конецъ совершенно на то ршилась. Но когда онъ показался, то бодрость моя изчезла. Онъ долженствовалъ замтить чрезвычайное мое прискорбіе. Я уврена что возбудила въ немъ сожалніе. Естьли я могу токмо вручить ему мною написанное, сказала я про себя, то затрудненія вс изчезнутъ: Я уврена почти, что видя мои сумннія и правость намреній, онъ будетъ имть великодушіе помогать самъ моимъ усиліямъ. Я вручила ему свое письмо. Теперь, Сударыня, я совершенно уже уврена, что естьли могу устоять въ томъ что прилично, и избавиться отъ укоризны въ неблагодарности; то буду имть мысли гораздо спокойне. Любезной и великодушной Грандиссонъ [обратясь ко мн], прочтите еще мою бумагу: Тогда естьли вы не пожелаете или не можете оставить меня свободною,я покорюсь моей фамиліи и употреблю все мое усиліе къ составленію вашего благополучія. При окончаніи сего она возвела руки и глаза къ небу: великій Боже! присовокупила она, Тебя благодарю я за просвщеніе моего разума, коего дйствіе съ сей минуты въ себ ощущаю.
Какое бы мнніе толь благородной восторгъ ни произвелъ въ другихъ о ясности ея мыслей, но я усматривалъ въ ней сильное движеніе и ея взоры принудили меня страшиться какого нибудь припадка. Противоборствіе ея разума и любви не преминуло причинить въ ней нкоего безпорядка. Я подошелъ къ ней. Безподобная Клементина. Сказалъ я ей съ восхищеніемъ, будьте свободны! будьте для меня все то, чмъ вы быть желаете. Естьли я увижу васъ благополучною, то всячески постараюсь, естьли возможно сдлаться таковымъ же.