Дар Авирвэля
Шрифт:
— Да, Ваше Величество.
— Верховное Величество.
— …Простите. Да, Ваше Верховное Величество, у меня есть небольшой бурдюк.
— Отлично. Пять минут и на выход!
Как и было приказано, через пять минут Артуру приготовили рюкзак с едой на неделю и показали, где можно набрать воды. В полном облачении (конечно, ещё не мешало бы помыться) он вышел вслед за венценосной семьёй. Рядом почти плыл по дороге Далий Мар, явно довольный выполненным обещанием и возможной вакансией. К слову сказать, королевские маги зарабатывают весьма неплохие деньги! Это был один из основных факторов, сыгравших роль в желании колдуна стать прихвостнем нелюбимой династии. Второй — уютные покои в самой высокой башне. А третий, как можно догадаться, — неимоверное количество нужных ингредиентов для зелий и множества книг с заклинаниями, созданными и перевыпущенными уже после ухода колдуна.
Они вернулись на стучащий под ногами помост. Небольшая толпа собралась, чтобы лицезреть высылку человека подальше — эвассари все ещё злились на несостоявшуюся казнь. Пухлый мужичок, оказавшийся неким «мостом» для королей и глашатая, сказал светлой женщине нужные слова и спустился с лестницы, пристроившись около высокородных слушателей. А женщина подошла к краю сцены и проговорила громко, внятно, но не звонко:
— Человек вернётся в Йеру, чтобы принести доказательства для жизни в Эвасе! Возвращаться или нет — его решение, и если кто-то увидит его до истечения Авирвэля, обязан сообщить напрямую Их Верховным Величествам! Ближайшие сроки не установлены. Человек имеет право на возвращение в течение двух лет, начиная с этого года!
Руберчане и немногочисленные иноземцы не обрадовались. В принципе, им было всё равно, но такие странные случаи происходили в истории Эваса крайне редко. А если и происходили — ещё реже о них трубили в городском центре столицы. Артур чувствовал себя очень неловко, его щёки покрылись стыдливым румянцем, а шея вжалась в плечи. Он хотел остаться в Эвасе, но уж точно не рассчитывал на такое громкое временное прощание. Даже впалый живот — последствие долгой неприятной диеты — вжался так, что из-под подаренной Ивир Баенаш рубахи проглядывались рёбра. А слова Далия Мара, явно наслаждающегося вниманием некогда врагов, только сильнее вгоняли юношу в чувство вины. Разве он заслужил всю эту церемонию? Он не просил об этом, с его-то страхом сцены, а желание убраться куда поглубже, пусть даже на чёрный рынок, росло с каждым прошедшим мигом. Но прощание в кои-то веки завершилось, и королева приказала Далию Мару сопроводить уходящего гостя к ближайшим вратам. Они находились недалеко, так что добраться до них не составило труда. Разве что постоянно вылезали странные типы и спрашивали, правда ли человек собирается вернуться и умереть здесь. Ответом были едкие и резкие слова колдуна, которые недруги воспринимали серьёзнее самого больного удара под дых.
По пути Артур узнал, что порталы между мирами могут иметь самые разнообразные формы или не иметь их вообще. Иногда это просто искажение пространства, которое перебрасывает отдельных разумных существ в иное место, а иногда это конкретные объекты — например, ствол упавшего дерева. Хотя это, как выяснилось, была работа Далия Мара, и, по-хорошему, никому не следует появляться в Эвасе через чащу Алгирэйн, ибо она кишит самыми разными хищниками и недружелюбными дорогами. А настоящий проход обратно, открывающийся в одном и том же месте испокон веков, стоял посреди небольшого пустыря с каменной дорожкой, ведущей напрямую к нему. Вратами оказалась каменная арка (здесь действительно много арок!), сквозь которую виднелась другая сторона полянки, огороженная красивой древней изгородью, овитой плющом.
— А эта арка была тут всегда?..
— Нет. Далёкие предки альманринов поставили её, чтобы точно знать, откуда приходят иноземцы. В остальном, это то же искажение пространства, разве что небольшое и уместившееся в каменные рамки. Давай, иди. Чем раньше уйдёшь — тем раньше придёшь. И не забудь захватить… фотографию, да? Отлично. До скорого.
Судя по всему, Далий Мар не воспринимал нормальные прощания за нечто ценное. Он не задумывался, что мог видеться с этим человеком в последний раз. Приложив руку к груди и легко поклонившись — произведя почтительное «до свидания», — он развернулся, сложил руки за спиной и быстро скрылся с глаз. Конечно, его тоже ждала своя, более осмысленная и достойная жизнь, и останавливать его было бы как-то глупо. Но Артур чувствовал укол в сердце, словно его бросили на произвол судьбы, совсем одного и без помощи. Маячащий возле ног Мерлин вновь сделался центром жизни. И верно. Как можно было забыть, кому юноша обязан этим странным приключением?.. Он присел на колено, придержав рюкзак так, чтобы тот не завалился на голову, и обнял бесценного пса, слабо виляющего хвостом. Стало немного теплее. Позвав друга следом: «Пойдём, Мерлин», они ступили за каменную арку… и растворились в воздухе, словно их и не было.
Глаза омыла волна слёз. Лицо загорелось внутренней болью, а щёки защипало от солёной воды. Желание вернуться назад подавляло прочие мысли, пока дружественный скулёж не напомнил, зачем они вернулись сюда. В серый тоскливый мир, забывший о магии и приключениях. В тухлый скрюченный воздух, превращавший кашель в обыденность. Нужно спешить — пока не закончился праздник и ещё есть возможность вернуться раньше, чем через год!
Опечаленный человек (да и не только человек) часто представляет нелюбимые вещи так и вовсе ненавидимыми. Пока крепкие тенёта опутывают беззащитные чувства, а яркое солнце кажется тусклым и подавленным, сложно заставить себя улыбнуться или хотя бы прикинуться довольным. Артур не сознавал мир таким, каким он выглядел на деле. Приветливое и такое родное солнышко блестело в облачном небе, превращая воздушную голубизну в едва жёлтые оттенки. Вокруг росли старые и молодые деревья, цепляющиеся за прорехи между белоснежными облаками, и создавали иллюзию царственной величины. Дубы, берёзы, сосны и даже ели маячили вокруг, тая среди кустов и высокой зелёной травки. Эта весна выдалась поистине безупречной. Вовсю шёл апрель, школьные дни ещё не завершились, хотя тянулись теперь довольно размеренно. Но Артур ещё не подумал о школе — она уже давно разонравилась ему. Он думал о Далие Маре, о Викки, об Айве и Киаме, которые сейчас наверняка прощаются со всеми знакомыми и отправляются в долгий путь. Под конец, он подумал о маме и Нике. А под самый конец, о своём местоположении. Потому что он искренне не ведал, в какую точку мира забросил его этот портал. И надеялся, что не придётся возвращаться в Эвас только затем, чтобы снова уйти прочь. Но так как оба известных портала находились достаточно близко — в паре часов ходьбы друг от друга, — юноша предположил, что блуждает по тому же лесу, куда его завёл Мерлин. Проблема состояла лишь в полной безграмотности.
Любой уважающий себя эвассари, будь он даже маленьким ребёнком, знает очень важную вещь: врата между мирами работают не по тому же принципу, что обычные двери. И, находясь близко друг от друга в одном мире, в другом их могут разделять километры. По этой причине бывалые путешественники всегда возвращаются лишь тем путём, которым пришли, даже если их странствие вело вокруг света! Но Артур не знал этого, ведь никто не удосужился объяснить, а сам он не располагал достаточными намёками, чтобы понять такую неприятную истину. Поэтому, пометив вход в портал и выйдя по тропинке на шум небольшой дороги, он с ужасом обнаружил надпись на указателе: «Ул. Живописная». Он точно знал, что в его районе таких улиц нет, и его страх скрашивало лишь присутствие Мерлина. Кто-кто, а этот пёс всегда поможет вернуться домой!
Люди вокруг не ходили. И не удивительно, учитывая внешний вид незнакомого места. Старые дома и магазинчики не вселяли уверенности в завтрашнем дне, а водители совершенно игнорировали мальчика, полагая, что он здешний или путешественник, о чём твердили довольно плотный рюкзак, кожаная фляжка и не свойственное современному обществу облачение. Однако всё не могло складываться так печально, и вскоре нашлась «дама в летах», поделившаяся местонахождением чересчур увлёкшегося странника.
— Вы под Ногинском, молодой человек.
Сказать, что Артур попал «далековато» — ничего не сказать. Однако наторелые ноги даже не собирались терять признаки жизни. Наоборот, с провиантом на неделю (если, конечно, не переедать и вдумчиво экономить) можно добраться до дома без особых проблем. Возможно, даже за один день! Но потом Артур вспомнил про машины.
— …Благодарю. А как попасть на ближайший автобус?
— Остановка прямо по прямой.
— Ещё раз благодарю!
Денег не было, билета тоже. Но юноша проезжал «зайцем» и раньше, и не видел никаких особых преград. Нет, после всего пережитого подобный путь казался сущей чепухой! Так, попрощавшись с доброй тучной женщиной и разминувшись на узкой тропе, два приятеля зашагали вперёд. Артур предвкушал возвращение к маме и думал, что же ей сказать. Хотя потом, вспомнив фильмы и книги с похожими ситуациями, понял, что не стоит и пытаться. Слова или придут сами, или не придут вовсе. В итоге, что может быть более лаконичным, чем объятия?
Они добежали до остановки и залетели в автобус со скоростью пули. К счастью, кондуктора здесь не оказалось, так что можно было расслабиться и усесться на первое попавшееся место. Мерлин лежал в ногах, поглядывая то на хозяина, то на проходящих мимо людей, и постоянно дышал через рот, свесив горячий язык. В салоне было жарко. Гораздо жарче, чем на улице и, тем более, в Эвасе. Но нужно было потерпеть, пока автобус не доедет до конечной.
Очень скоро однотипные домики и остановки сменились вокзалом. А с вокзала шёл другой подходящий автобус (Артур попросил у прохожего электронную карту и увидел, как им предстоит добираться до дома). Ждали они достаточно, чтобы снова пожалеть о возвращении в мир людей, но всё же дождались. В этот раз салон освежал кондиционер, из-за мощности которого по рукам забегали едва различимые мурашки. А маршрут представлялся более дальним и весьма напряжённым, ведь Мерлин уже истратил свой запас терпения. Он не любил находиться в замкнутых движущихся пространствах очень долго, поэтому Артур не пожалел ради него кожаную куртку. Пёс отнёсся к подстилке с лёгким пренебрежением, но всё же согласился лечь на неё, ведь она пропахла хозяином. А любая собака знает: запах хозяина — самый лучший на свете! Наравне с запахом свежего мяса и вкусных овощей, конечно же.