Госпожа леса
Шрифт:
— А вот здесь ты не права, Элинэя. Мои сестры, сами того не ведая, оказали тебе неоценимую услугу. Привести того юношу под действием чар, или по доброй воле — разное! И в нашем деле самое важное.
— Но едва ли выполнимое.
Дед Мальгер ободряюще улыбнулся.
— Ты должна верить в себя и свои силы. У тебя непременно получится.
Ей захотелось возразить ему. Она не была настолько уверена в успехе задуманного. Отыскать незнакомого ей юношу, уговорить прийти на Гиблую поляну и попытаться спасти и его, и маленькую девочку. Как все это свершить,
— Ты не одна, — будто прочитав ее мысли, заметил дед Мальгер, — и Реген, и я поможем тебе, Элинэя. Пока присмотрим за девочкой, а там, как вернешься…
Он не договорил. Волк, спавший прямо на снегу, пробудился. Встал, потянулся, обнюхал все кругом и повернул остроухую морду к Элинэе и Мальгеру. Последний прищурился, внимательно разглядывая зверя, а потом его как будто осенило:
— Волк пусть с тобой идет.
— Но…
— Не спорь. Так надежней будет.
И Волк, словно почувствовав, о чем они говорили до этого, подошел к Элинэе и ткнулся влажным носом ей в руку. Ведунья бессознательно погладила его и мягко улыбнулась.
— В дороге всякое может статься, — серьезно проговорил дед Мальгер, — тебе стоит опасаться не только нечисти и чар, но и людей. Люди, Элинэя, бывают разные. Запомни это. Не все добрые и приветливые, как в Яблоневом саду. Здесь тебя любят и уважают, а там, — он махнул рукой куда-то в сторону леса, — незнакомый тебе мир, полный опасностей.
Свои опасения Элинэя высказала ему тут же.
— Как же я приведу дикого зверя к людям? В Вейрене к тому времени соберется ярмарка, а в Велебе откроют турнир. Народу соберется со всех окрестных земель.
— Девушка и громадный Волк — не самое страшное и чудное из того, что доводилось видеть на Вейренской ярмарке и турнире в Велебе. Уж поверь мне, Элинэя.
И она поверила деду Мальгеру.
В итоге на сборы и все необходимые приготовления Элинэя отвела себе ровно три дня. За это время девочку, которую они с дедом Мальгером спасли от коварной нечисти и ведьм, перевезли в деревню.
Староста Реген и Ганна приняли сиротку радушно и тепло. Их сын давно уже вырос, переехал в город обучаться ремеслу у тамошнего мастера гончарного цеха, женился и обзавелся собственной семьей. И старый Реген, и Ганна сильно тосковали по нему, а потому обрадовались Тэе (так звали девочку) и приютили у себя. А когда узнали историю сиротки, то решили оставить ее насовсем.
Тея, как выяснилось позднее, до этого жила у тетки, в дальней деревне. Родственница с первого дня невзлюбила девочку, которая свалилась на нее после смерти родителей, как снег на голову. Поначалу родственники держали бедняжку впроголодь и пороли, а в лето, бранясь на неугодного ребенка, выпускали спать в сарай, говоря, что там ей самое место.
В той семье было достаточно ртов: четверо дочерей и пятеро сыновей, которых тетка Теи с мужем с трудом кормили. И вот, когда наступила зима, девочку прогнали, и она отправилась в лес, не ведая куда поддаться.
В
Ганна, слушая печальный рассказ, едва не плакала. Сердце женщины разрывалось на части. У нее и в мыслях не было, как можно обидеть ребенка, прогнать в зиму из дому и оставить без крова, защиты и семьи?
Но, спасибо богам, повстречались девочке неравнодушные люди. И теперь Реген и Ганна заменили Тэе родителей. За эти несколько дней староста, его жена и сиротка настолько «срослись», что казалось, будто они, все трое, и есть семья, а девочка — их родная кровиночка.
Глядя на них, Элинэя тихо радовалась и мысленно благословляла их семейное счастье, просила у богов уберечь старосту, его жену и ребенка.
Волка же (как ни старалась поначалу оставить в деревне) все же решила взять с собой. Да и о найденных на поляне сапогах не забыла.
— Бери-бери, дочка, — настаивали дед Мальгер и Реген, — в Ручьях эти сапоги обменяешь на лошадку. Она куда больше сгодится нежели мужская обувка.
— Так ведь это чужое! — противилась Элинэя. — Я не могу их взять и, тем более, обменять без дозволения хозяина! И не упрашивайте!
Мирим Мальгер только вздыхал на ее упрямство, а староста качал головой. Переубедить Элинэю оказалось делом нелегким.
— Эти сапоги уже без надобности их владельцу. Давно уж на том свете бедолага.
— Все равно не могу, — упрямо качала головой ведунья.
— Ну, не можешь — так не можешь, — отвечали на это старцы.
После недолгих пререканий и споров все же решили, что Элинэя отправится к руинам Велебы не одна, а вместе с гончаром Гартом и его женой Элой, которые каждый год отправлялись в Вейрен на ярмарку. Там супруги продавали горшки и кувшины, которые изготавливали дома.
Наконец, в день отъезда у дороги, что уходила из деревни и огибала лес, собрались жители Яблоневого сада. Пришли проститься и проводить Элинэю в дорогу. Женщины, те, что постарше, наставляли и говорили беречь себя и не доверять незнакомцам. Украдкой вытирали слезы, молили богов присмотреть за девушкой, впервые покидавшей родные места.
Дед Мальгер не соврал, когда сказал, что Элинэю любили и уважали в Яблоневом саду. Многим она спасла жизни. И не только от проделок нечистых духов, но и от страшных болезней. Люди считали Элинэю своей заступницей и посланницей богов, а потому относились к ней по-особенному.
— Береги себя, дочка, — напутствовала старуха Ингерилья и прижимала к груди сплетенный по утру браслетик из бело-синих ниточек.
Сложное плетение в ее костлявых руках было не простым украшением. Обычно такие браслетики-обереги матери и бабушки плели в дорогу дочерям и внучкам.