Избранные сочинения в шести томах. Том 5-й
Шрифт:
зей и близких и вызывавшим тревогу у самих путеше№ венников. Об опасностях, подстерегающих их в Таппан- зее, как до сих пор называют один из самых широких рукавов Гудзона, часто рассказывали жены колонистов, и всякий раз они словно о чуде говорили о том, как пере¬ секли этот проток; та из них, которая чаще других про¬ делывала этот рискованный путь и оставалась целой и невредимой, считалась своего рода «амазонкой моря». Глава III Однако этот малый меня утешил: он отъявленный висельник, а кому суждено быть повешенным, тот не утонет. Шекспир, «Буря» Как уже говорилось, наши путешественники подня¬ лись на борт, когда периагва отходила. Хотя перевозчик и ожидал патрона Киндерхука и олдермена ван Беверута, но, как только течение изменилось, он отошел, желая тем самым показать свою независимость, столь привлекатель¬ ную для людей его положения, и подтвердить справед¬ ливость поговорки, что «время и прилив никого не ждут». И все же он действовал осмотрительно и, отчаливая, об¬ ращал особое внимание на то, чтобы не создать серьезного неудобства для столь важного и постоянного клиента, ка¬ ким был олдермен. Как только оба пассажира погрузи^ лись, швартов был взят на борт, и экипаж деятельно принялся за работу, направляя суденышко к устью бухты. На носу периагвы сидел негритенок, свесив ноги по‘ обе стороны форштевня и изображая недурное подобие носо- вого украшения. Надув, словно Эол 1, лоснящиеся щеки и сверкая от восторга черными глазами, мальчишка что было мочи трубил в большую раковину, продолжая пода¬ вать сигнал отправления. — Умолкни, горлан! — вскричал олдермен, стукнув мальца по выбритому затылку рукояткой, трости. — С та¬ кими легкими, как у тебя, можно заглушить тысячу 1 Эол — в греческой мифологии повелитель ветров.. 414
хвастливых трубачей! Ну, а вы что скажете, хозяин? Так-то вы поджидаете
клон пожилого белого слуги в опрятной, но уже не новой ливрее он прикоснулся к шляпе и затем кивнул молодой негритянке, чье пышное платье, явно перешедшее к ней от хозяйки, изобличало в ней горничную его наследницы. При первом же взгляде на Алиду де Барбери можно было увидеть, что она смешанного происхождения. От своего отца, гугенота из захудалого дворянского рода, она унаследовала волосы цвета воронова крыла, большие сверкающие черные как уголь глаза, пылкость которых смягчалась их исключительно нежным выражением, клас¬ сически безупречный профиль и фигуру более рослую и гибкую, чем обычно встречается у голландских девиц. От матери красавица Алида, как зачастую игриво называли девушку, унаследовала кожу, гладкую и чистую, словно лилия, и румянец, который мог соперничать с мягкими тонами вечернего неба ее родины. Некоторая пышность форм, которой отличалась сестра олдермена, также пе¬ решла от матери к ее еще более прекрасной дочери. Од¬ нако в Алиде эта особенность не переходила в полноту, напротив — изящество, легкость фигуры девушки под¬ черкивали ее грациозность. На ней было простое, но изящ¬ ное дорожное платье, отороченное бобровым мехом и украшенное пышными перьями. Лицо девушки хранило печать скромности и безупречного чувства собственного достоинства. Приблизившись к этому нежному созданию, в чьем счастливом будущем, как явствует из начальных сцен настоящего повествования, он был кровно заинтересован, олдермен ван Беверут застал ее вежливо беседующей с патроном, который, по общему признанию, среди всех многочисленных претендентов на ее благосклонность имел наибольшие шансы на успех. Уже один вид этой пары был способен восстановить душевное равновесие бюргера лучше, чем что-либо иное. Спокойно отстранив Франсуа, слугу Алиды, олдермен занял его место и, упорно преследуя свою цель, завел разговор, который, по его расчетам, должен был привести к желательному ре¬ зультату. Однако попытка бюргера потерпела неудачу. Жителя суши, впервые оказавшись во власти непривычной для них стихии, зачастую становятся молчаливыми и пребы¬ вают в состоянии задумчивости. Пожилые и более наблю¬ дательные путешественники созерцают происходящее и 416
сравнивают; молодые и более впечатлительные впадают в сентиментальность. Не теряя времени на исследование причин или последствий того, как морское путешествие отразилось на патроне и красавице Барбери, достаточно указать, что, несмотря на все усилия достойного бюргера, который слишком часто пересекал залив, чтобы это вы¬ звало у него какие-либо переживания, его молодые спут¬ ники мало-помалу становились молчаливыми и задумчи¬ выми. Хотя Миндерт ван Беверут был закоренелым хо¬ лостяком, он отлично понимал, что малютка Купидон1 с успехом может совершать свои проказы даже при полном молчании своих жертв. Поэтому олдермен тоже умолк и принялся наблюдать за медленным продвижением пе- риагвы с таким усердием, словно рассматривал в воде свое отражение. Через четверть часа приятного и молчаливого плавав ния периагва была уже у выхода из бухты. Сильное те¬ чение подхватило ее, и, можно сказать, только теперь началось настоящее путешествие. Но, пока чернокожая команда занималась парусами и делала другие необходи¬ мые приготовления для выхода в залив, кто-то окликнул их с берега* скорее приказывая, чем прося приостановить маневр: — Эй, на периагве! Выберите шкоты2 и уткните рум¬ пель 3 в колени старому джентльмену! Да поживее, копу¬ ши, а не то ваш конь понесет, закусив удила! Эти слова заставили команду остановиться. С удивле¬ нием оглядев человека на берегу, лодочники перекинули передний парус, положили руль под ветер, не посягая, однако, на колени олдермена, и периагва застыла в не¬ скольких родах4 от берега. Пока незнакомец садился в ялик5, пассажиры и команда имели время рассмотреть его, строя на основании его внешности самые различные предположения о его характере. 1 Купидон — у древних римлян божество любви. 2 Выбрать шкоты — подтянуть шкоты — снасти, служа¬ щие для постановки парусов в нужное относительно ветра поло¬ жение. 3 Румпель—-рычаг, при помощи которого поворачивают руль. 4 Род-—5 метров. 5 Ялик — морская гребная или парусная шлюпка длиною от четырех до восьми-девятй метров. 417
Вряд ли нужно говорить, что незнакомец был сыном океана. Шести футов ростом, он был крепко скроен и подвижен. Массивные прямые плечи, могучая и широкая гРУДь, мускулистые и стройные ноги — все говорило о том, что сила и ловкость сочетаются в нем удивительно пропорционально. Небольшая круглая голова плотно си¬ дела на крепкой шее и была покрыта копной каштановых волос, слегка тронутых сединой. На вид ему было лет тридцать; лицо его, под стать фигуре, мужественное, сме¬ лое, решительное и довольно привлекательное, не выра¬ жало ничего, кроме отваги, полнейшего спокойствия, не¬ которого упрямства и явного презрения к окружающим, которое он не давал себе труда скрывать. Оно было заго¬ релое, того темно-красного оттенка, какой придает людям со светлым от рождения цветом кожи длительное пребы¬ вание на открытом воздухе. Одежда незнакомца была не менее примечательна, чем он сам. Короткая куртка в обтяжку, какие носят матросы, со вкусом скроенная; небольшая щегольская шляпа и длинные расклешенные брюки из белой, без единого пят¬ нышка парусины — материала, хорошо подходящего к се¬ зону и климату. Куртка была без пуговиц, чем оправдыва¬ лось использование дорогого индийского шарфа, плотно опоясывавшего стан. Из-под куртки виднелась безукориз¬ ненно чистая рубашка, отложной ворот которой был не¬ брежно повязан пестрым шейным платком из малоизвест¬ ной тогда в Европе ткани. Такие платки носили исклю¬ чительно моряки дальнего плавания. Один его конец развевался по ветру, а другой аккуратно лежал на груди, прихваченный лезвием небольшого ножа с рукояткой из слоновой кости, своего рода нагрудной заколкой, которая и теперь еще в большом ходу у моряков. Если добавить, что на ногах у него были легкие парусиновые башмаки с вышитыми на них якорями, этого будет достаточно, чтобы получить полное представление о наряде незнакомца. Появление человека, чей облик и одеяние мы только что описали, вызвало большое оживление среди негров, подметавших улицу. Четверо или пятеро зевак следовали за ним по пятам, глядя на него с восхищением, какое таким людям внушают те, чья внешность говорит о жиз¬ ни, полной приключений, опасностей и отважных подви¬ гов. Кивком головы приказав одному из этих бездельни¬ ков следовать за ним, обладатель индийского шарфа 418
Едва заметными движениями незнакомец гнал ялик вперед.
прыгнул в ялик, стоявший у берега, и, отвязав его, при¬ нялся грести к поджидавшей периагве. В бесшабашности, решительности и мужественности этого замечательного представителя морских скитальцев было действительно нечто привлекавшее внимание даже тех, кто был больше знаком с жизнью, чем толпа ротозеев, собравшаяся на берегу. Едва заметными движениями кисти руки и плеча незнакомец гнал ялик вперед, словно ленивое морское животное. Широко расставив ноги, он стоял твердо, как изваяние, упираясь ступнями в борта ялика, и в этой позе было столько уверенности, что его можно было сравнить с искусным и хорошо натренированным канато¬ ходцем. Когда ялик достиг периагвы, незнакомец бросил сопровождавшему его негру мелкую испанскую монету и прыгнул на борт судна, с такой силой оттолкнув при этом ялик, что тот мгновенно оказался на полпути между периагвой и берегом, а чернокожий был вынужден по собственному разумению удерживать равновесие в шат¬ кой скорлупке. Походка и манеры незнакомца, когда он поднялся на борт периагвы, выдавали в нем настоящего моряка и были самоуверенны до дерзости. Он с первого взгляда увидел, что экипаж и пассажиры толком и не нюхали моря, и проникся к ним тем чувством превосходства, которое лю¬ дям его профессии свойственно проявлять по отношению к тем, чей круг интересов ограничивается земной твердью. Оглядев простое оснащение и скромные паруса периагвы, он с видом знатока презрительно скривил губы. Затем, потравив шкот и дав парусу надуться, он с непринужден¬ ностью и бесстрашием крылатого Меркурия1 зашагал по бочкам с маслом, используя в качестве ступенек и колени простолюдинов, и оказался на корме в компании .олдер¬ мена ван Беверута. Со спокойствием, которое свидетель¬ ствовало о его привычке командовать, он оттеснил в сто¬ рону изумленного паромщика и взял румпель в свои руки так хладнокровно, будто ежедневно занимал этот пост. Когда судно легло на курс, он принялся разглядывать своих попутчиков. Первым, на кого упал его смелщй и дерзкий взгляд, был Франсуа, слуга Алиды. 1 Меркурий — у древних римлян, бог торговли, покрови¬ тель купцов и путешественников; изображался обыкновенно с крыльями на ногах. 420
— Если налетит шквал, коммодор1, вам будет трудно удержать этот вымпел, — указывая на чехол, надетый по¬ верх парика француза, произнес незваный гость с серьез¬ ным видом, который едва не обманул доверчивого слу¬ гу. — Столь опытный офицер, как вы, не должен отправ¬ ляться в плавание, не закрепив как следует концы2 на случай непогоды. Камердинер не понял, или сделал вид, что не понял, насмешки и, полный чувства собственного достоинства, продолжал сохранять вид молчаливого пре¬ восходства. — Джентльмен, видимо, состоит на иностранной службе и не понимает английского моряка? Что ж, в худ¬ шем случае у него срежет марсель 3 и унесет ветром. Гос¬ подин судья, простите за дерзкий вопрос: что предпри¬ нято за последнее время против флибустьеров? — Я не имею чести состоять на службе ее величе¬ ства, — холодно ответил ван Стаатс, патрон Киндерхука, к которому был обращен этот вопрос. — Лучший мореплаватель может ошибиться в усло¬ виях плохой видимости, и многие старые моряки прини¬ мали цолосу тумана за твердую землю. Если вы не судей¬ ский, сэр, можно вас поздравить, потому что быть судьей или истцом все одно, что идти под парусами по мелко¬ водью. В обществе законников никогда не чувствуешь себя надежно укрытым от шторма; самому дьяволу не всегда удается избежать этих акул. Приятная лужица, друзья мои, этот Йоркский залив! И уютная, какую толь-^ ко можно пожелать при гнилых канатах и встречном ветре. — Вы моряк дальнего плавания?—спросил патрон, не желая, чтобы Алида подумала, будто он не способен пи¬ кироваться с незнакомцем. 1 Коммодор-в английском флоте командир корабля или соединения кораблей; на одно звание младше, чем контр-адмирал. 2 Конец —отрезок троса или трос, имеющий определенное назначение, например: буксирный конец, швартовый конец. 3 Марсель — на судах с прямым парусным вооружением второй парус снизу. Прямые паруса имеют трапециевидную форму и располагаются симметричио по обе стороны мачты. Их верхняя шкаторина (кромка) крепится к рею, а шкотовые (нижние) углы—* к нокам (оконечностям) рея, расположенного ниже. 421
Ближнего ли, дальнего ли, Калькутта или Кейп- Код, навигационное счислениеА, зрительная ориентация или по звездам —все одно для вашего покорного слуги. Очертания берегов от залива Фанди до мыса Горн так же привычны для моего глаза, как поклонник — для этой прелестной леди; а что касается берегов Старого Света, то я проходил мимо них чаще, чем ваш уважаемый коммо¬ дор расчесывал свой парик. Прогулка вроде этой для меня все равно что воскресный отдых, а вы, наверно, перед тем как отправиться в путь, попрощались с женой, благо¬ словили детей, пересмотрели завещание и получили на¬ путствие у священника? — Даже если и так, опасность от этого не увеличи¬ лась, — произнес молодой патрон, который при этих сло¬ вах очень хотел взглянуть на красавицу Барбери, но от робости смотрел в другую сторону. — Опасность никогда не становится больше, если готов встретить ее... — Совершенно верно. Все мы умрем, когда придет срок. Виселица или морская пучина, плаха или пуля рав¬ но очищают мир от мусора, иначе палубы его были бы так засорены, что нельзя было бы управлять кораблем. По¬ следнее плавание всегда кажется особенно долгим. Хо¬ роший послужной список и чистое карантинное свиде¬ тельство2 могут помочь человеку осесть в порту, когда он уже не годен для открытого моря. Ну как, шкипер3, о чем сплетничают нынче на причалах? Когда в послед-* ний раз житель Олбани провел свою лоханку по реке? Или чьих коней загнали до полусмерти в погоне за ведь¬ мами? — Чертово отродье! — пробормотал олдермен. — Все¬ гда найдутся охотники мучить этих ни в чем не повинных животных! — Или, может быть, пираты вернулись в лоно церк¬ ви? Или бесчинствуют по-прежнему? — продолжал обла¬ датель индийского шарфа, пропустив мимо ушей жалоб¬ ное излияние бюргера, «Тяжелые времена наступают 1 Счисление — определение места судна в море на основа^ нии показаний компаса и лага, то есть вычисление расстояний, которые судно прошло каждым курсом. 2 Карантинное свидетельство — свидетельство, вы¬ даваемое в каждом порту капитанам судов в удостоверение, что в данном порту нет случаев острозаразных заболеваний. 3 Шкипер — командир торгового судна. 422
Шлюп. Рангоут: 1 — мартин-гик; 2 — утлегарь с продолжением бом-утлегарем; 3 — бушприт; 4 — фок-мачта; 5 — фор-стеньга; 6 — фор-брамчстеньга; 7 — фор-марс; 8 — грот-мачта; 9 — би¬ зань-мачта; 10 — мартин-штаг; 11 — ванты; 12 — бакштаги; 13 — штаги; 14 — шкот; 15 — булинь; 16 — булинь-шпрюйт; 17 — лисель-ширт; 18кат-балка (кран-балка); 19 — шлюпка в рострах. Паруса: I — бом-кливер; II — кливер; III — фор- стеньга-стаксель; IV — фок; V — фор-марсель; VI — фор-брам- сель; VII грот; VIII грот-марсель; IX — грот-брамсель; X — бизань; XI — крюйсель или крюйс-марсель; XII — крюйс- брамсель; XIII — лисель (другие лиселя не показаны); XIV — грот-стеньга-стаксель; XV — грот-брам-стаксель; XVI — апсель. для королевского флота. Это видно по тому крейсеру который стоит на якорях, вместо того чтобы выйти в от¬ крытое море. Черт подери, я сегодня же вывел бы корабль проветриться в океан, если б только королева назначила командиром судна вашего покорного слугу! А оно стоит себе на якорях, словно привезло в трюмах голландскую водку и ожидает партии бобровых шкур в^обмен на свой товар. 1 Крейсер — в те времена военное судно (шлюп, фрегат, бриг, корвет и др.), крейсирующее, то есть плавающее в опре¬ деленном районе с целью захвата неприятельских торговых су¬ дов или борьбы с морскими контрабандистами. 423
Невозмутимо излагая свое мнение о «Кокетке», ко¬ рабле ее величества, незнакомец оглядел всю компанию и с многозначительной таинственностью остановил свои взор на непроницаемом лице бюргера. — Что ж, — продолжал он, — во всяком случае, если он не способен ни на что лучшее, то хоть служит чем-то вроде водяного флюгера, показывая, когда прилив, когда отлив, а ведь это огромная помощь, шкипер, для таких сообразительных мореходов, как вы, которые живо сле¬ дят за тем, что творится на белом свете. — Если слухи подтвердятся, — произнес ничуть не за¬ детый последним замечанием хозяин периагвы, — то ско¬ ро для капитана Ладлоу и его «Кокетки» наступят горя¬ чие денечки. — Э, да что там! У него кончится провиант, и он бу¬ дет вынужден заново пополнять запасы. Было бы жаль, если б столь деятельному джентльмену пришлось постить¬ ся! И что же он будет делать, когда его кладовые напол¬ нятся вновь и он хорошо пообедает? — Лодочники Южного залива говорят, что прошлой ночью видели кое-что по ту сторону Лонг-Айленда. — Ручаюсь за это! Я прибыл с вечерним приливом и тоже видел там кое-что собственными-глазами! — Да ну! Что же именно? — Атлантический океан. Если не верите, спросите этого хорошо загруженного старого учителя. Он подтвер¬ дит, что я говорю правду, и даже назовет широту и дол¬ готу. — Я олдермен ван Беверут, — сквозь зубы процедил объект новой атаки, явно склонный игнорировать чело¬ века, столь разнузданно словоохотливого. — Тысячу извинений! — воскликнул незнакомый мо¬ ряк, отвешивая глубокий поклон. — Флегматичность ва¬ шей чести ввела меня'в заблуждение. Неразумно^ конечно, требовать, чтобы олдермены знали, на каких^ широтах расположен Атлантический океан! И все же, джентль¬ мены, клянусь честью человека, который за свою жизнь видел немало соленой воды, что океан, о котором я упо¬ минал, действительно расположен там. Если на нем или в нем есть что-нибудь особенное, достойный капитан пе¬ риагвы поведает нам об этом! — Лодочники говорят, что неподалеку от берега не¬ давно видели Бороздящего Океаны, — ответил паромщик 424