Избранные сочинения в шести томах. Том 5-й
Шрифт:
с тем и обрадованным; вновь слово за словом перечитал записку и наконец с видом человека, имеющего причины и огорчаться и быть довольным, сунул ее в карман.. Глава VI Ну что, опять сегодня появлялось? Шекспир, «Гамдет» — Лицо человека — вахтенный журнал1 его мыслей, и, судя по лицу капитана' Ладлоу, он находится в прият¬ ном расположений духа, — раздался чей-то голос рядом с командиром «Кокетки», который все еще продолжал разыгрывать пантомиму, описанную в конце предыдущей главы. — Кто там болтает о мыслях и вахтенных журналах и смеет совать нос в мои дела? — яростно воскликнул мо¬ лодой офицер. — Человек, который любит игру мысли и часто цара¬ пал пером на страницах вахтенных журналов, чтобы знать, как следует встречать шквал2, таящийся в тучах или в человеке. Что же касается вмешательства в ваши дела, капитан Ладлоу, то я на своем веку знавал слишком много крупных кораблей, чтобы сворачивать в сторону от первого встречного легкого крейсера. Надеюсь, вы удо¬ влетворены, сэр? Каждый вежливый вопрос имеет право на такой же ответ. Ладлоу с трудом поверил своим глазам, когда, обер¬ нувшись к незваному собеседнику, увидел смелый взор и спокойное лицо моряка, который сегодня утром уже вызвал его негодование. Однако молодой человек сдержал возмущение и приложил все усилия, чтобы превзойти своего собеседника хладнокровием, придававшим внешне¬ му облику незнакомца нечто внушительное, если не вла¬ стное, хотя тот и был ниже его по положению. Возможно, 1 Вахтенный журнал — книга, в которую записываются в хронологическом порядке все достойные примечаний события, как происходящие на судне, так и наблюдаемые с него. 2 Шквал — внезапный сильный порыв ветра. Шквал, сопро-« вождаемый грозой, нередко переходит в шторм. 445
необычность происходящего ошеломила командира
вающиеся на лодке шелка говорят о том, что кое-кто! считает иначе... — Вы удивительно сообразительный человек! — вскри¬ чал Ладлоу, поворачиваясь к незнакомцу. — А также удивительно... — ...нахальный, — закончил тот, видя, что капитан запнулся. — Пусть офицер ее величества не стесняется в выражениях; я всего лишь ноковый 1 или в лучшем слу¬ чае рулевой старшина. — Я не хотел сказать ничего оскорбительного, но ваша осведомленность о моем предложении переправить даму и ее друзей в поместье олдермена ван Беверута на «Кокетке» несколько удивляет меня! — А я не нахожу в вашем предложении ничего уди¬ вительного, хотя с ее друзьями вы любезны совсем из других соображений. Впрочем, когда молодые люди вы¬ сказывают то, что у них на сердце, они не произносят слов шепотом. — Следовательно, вы подслушивали наш разговор! Я уверен в этом, тут очень легко укрыться! Вероятно, сэр, кроме ушей, у вас есть еще и глаза? — Признаюсь, я видел, как изменилось выражение вашего лица, словно у члена парламента, по знаку мини¬ стра вступающего в сделку с совестью, когда вы столь тщательно исследовали клочок бумаги... — ...содержание которой вам неизвестно! — В которой, мне думается, содержится приказание частного свойства, исходящее от дамы слишком кокетли¬ вой, чтобы принять ваше приглашение совершить переезд на корабле того же названия. — Клянусь небом, малый прав в своей необъяснимой дерзости! — пробормотал Ладлоу, принимаясь шагать взад-вперед в тени дерева. — Слова и дела девушки про¬ тиворечат друг другу, и я, глупец, обманулся ими, словно молоденький мичман, только-только оторвавшийся от ма¬ тушкиной юбки. Послушайте, мистер... э-э... Надеюсь, у вас есть имя, как у всякого морского бродяги? — Да. Когда меня зовут достаточно громко, я отзы¬ ваюсь на кличку Том Румпель. 1 Ноковый — матрос, работающий на ноке, то есть olкoнeч^ ности рея. Ш
— Что ж, мистер Румпель, такой способный моряк должен быть рад служить королеве. — Если бы не мой долг перед тем, кто имеет преиму¬ щественное право на мою службу, ничто не было бы мне более приятно, чем протянуть руку помощи царственной леди, терпящей бедствие. — Кто лее имеет в этом королевстве больше прав, чем ее величество? — удивился Ладлоу, привыкший с почте¬ нием относиться к королевской власти. — Я сам. Когда наши цели совпадают, никто охотнее меня не разделит компанию с ее величеством, но... — Ваши шутки заходят слишком далеко, сэр! — пе¬ ребил Ладлоу. — Вам следовало бы знать, что я имею право силой заставить вас служить ее величеству, не входя с вами в какие-либо переговоры. И знайте, что, несмотря на вашу прыть, мне ничего не стоит принудить вас к этому. — Нужно ли доводить наши отношения до крайно¬ сти, каиитан Ладлоу? — заметил незнакомец после недол¬ гого раздумья. — Если сегодня я ускользнул от вас, то, может быть, сделал это ради того, чтобы по собственному желанию, а не по принуждению подняться на борт ва¬ шего корабля. Мы здесь одни, и ваша честь не сочтет меня хвастуном, если я скажу, что хорошо скроенному и деятельному человеку, который от топовой корзины до киля имеет шесть футов, не может понравиться, чтобы его тащили против воли, словно ялик, привязанный к корме корабля. Я моряк, сэр, и, хотя океан мой дом, я никогда не осмелюсь выйти в море без соответствующего оснащения. Взгляните с этого утеса и скажите, видите ли вы, помимо крейсера ее величества, какой-нибудь другой корабль, который пришелся бы по вкусу моряку дальнего плавания. — Уж не хотите ли вы сказать, что явились сюда для того, чтобы наняться на службу? — Именно так. И, хотя мнение рядового матроса мо¬ жет ничего не значить в ваших глазах, вам приятно бу¬ дет услышать, что, сколько бы я ни смотрел отсюда в море, я не увидел бы более красивого и быстроходного корабля, чем тот, которым командуете вы. Такому опыт- пому моряку, как вы, капитан' Ладлоу, не нужно объяс¬ нять, что, когда человек принадлежит самому себе, он разговаривает иначе, чем когда запродает себя короне« 448
Поэтому, надеюсь, вы не будете слишком долго помнить мою теперешнюю вольность. — Я встречал таких людей, как вы, друг мой, и знаю, что настоящий вояка-матрос бывает столь же дерзок на берегу, сколь дисциплинирован в плавании. Что это там поблескивает на солнце — парус или крыло чайки? — Может быть, и то и другое, — заметил отважный моряк, не спеша повернувшись в сторону океана. — С это¬ го утеса отличный обзор. Это чайки носятся над волнами. — Взгляните мористей. Вон то сверкающее белое пятнышко скорее похоже на парус. — Вполне вероятно. При таком ветре каботажные суда круглые сутки шныряют вдоль берега, словно крысы на причале, но мне все же кажется, что это просто гребни волн сверкают на солнце. — Нет, это белоснежная парусина, какая красуется на мачтах дерзких пиратов. — Вы ошибаетесь, ничего больше не видать, — сухо возразил незнакомец. — Сколько бессонных ночей и бес¬ цельных погонь приходится на долю моряков, капитан Ладлоу, из-за подобных ошибок! Однажды мы шли вдоль берегов Италии, между Корсикой и материком, и такой же обман зрения овладел всем экипажем; это научило меня доверять своим глазам только в том случае, если горизонт ясен, а голова трезва. — Расскажите подробнее, — попросил Ладлоу, отводя взор от океана с видом человека, решившего, что он ошиб¬ ся. — Что это за чудеса происходили с вами в итальян¬ ских водах? — Действительно чудеса, и ваша честь согласится с этим, когда я расскажу о случившемся теми же слова¬ ми, которыми я записал все это в вахтенный журнал для сведения тех, кому надлежит знать. Шел последний час второй половины вахты1. Дело было в пасхальное воскре¬ сенье; ветер — юго-восточный, слабый, он едва наполнял верхние паруса и только-только позволял нам управлять кораблем. Уже несколько часов, как горы Корсики, Мон¬ те-Кристо и Эльба скрылись из глаз, и мы были на реях, 1 Вахта — в старом парусном флоте — дежурство, не прекра¬ щаемое ни днем, ни ночью. Вся команда судна разделялась на две части — первую и вторую вахты, несшие вахту поочередно в те¬ чение четырех — шести часов. Сменявшиеся с вахты назывались •подвахтенными. 449
следя, когда откроется итальянский берег. Густой туман низко стелился над водой, скрывая от нас землю; все считали, что это прибрежный туман, и не придавали ему особенного значения; однако никто не желал входить в него, потому что у того побережья дурно пахнет и даже чайки и сухопутные птицы не летают в нем. Так вот, стоим мы, грот на гитовых *, марселя шлепают по стень¬ гам, словно девушка
увидели поверх тумана. Но мы были достаточно опытны¬ ми моряками, чтобы поверить таким россказням. Я отлич¬ но понимаю, что церковь, подобно кораблю или холму, может порой казаться больше, чем она есть на самом де¬ ле, но тот, кто решится утверждать, будто рука человека можот поднять камни под самые облака, должен быть убежден в легковерии своих слушателей, прежде чем зайти так далеко. — Ваш рассказ удивителен, и чудо это следовало бы тщательно исследовать. Возможно, это действительно была церковь. В Риме есть здания втрое выше мачт крейсера! — Я редко беспокоил церкви своим присутствием, поэтому не понимаю, с чего бы им беспокоить меня, — произнес моряк и повернулся к океану спиной, словно не желая больше смотреть на водный простор. — С тех пор прошло двенадцать лет, и, хотя я совершил много плаваний, я больше не видел итальянских берегов. Не желает ли ваша честь начать спуск первым, как подобает вашему званию? — Из-за вашего рассказа о горящем кресте, мистер Румпель, я совсем позабыл следить за периагвой, — от¬ ветил Ладлоу, который все еще стоял лицом к морю. — Этот упрямый старый голландец — я хочу сказать, ол¬ дермен ван Беверут — верит в свое суденышко больше, чем верю в него я. Мне не нравится вон то облачко, что поднимается над устьем Раритана, а мористей горизонт хмурится. Клянусь небом! Я вижу парус вдали, или мои глаза потеряли зоркость и обманывают меня! Ваша честь снова видит крыло парящей чайки; я сам едва не обманулся, но обмануть бдительность чело¬ века, имеющего многолетний опыт морехода, не так-то просто. Помнится, шли мы однажды среди островов Ки¬ тайского моря, в районе пассатов... — Довольно чудес, приятель; за одно утро я не в со¬ стоянии проглотить более одной церкви. Возможно, это действительно чайка — расстояние слишком велико и пятнышко едва видно, — однако, оно показалось на том же месте, да и по форме напоминает парус. Есть основания ждать появления у наших берегов судна, за которым нужно зорко следить. — Значит, мне представится возможность выбрать себе корабль по вкусу, — заметил Румпель. — Благодарю вашу честь за то, что вы сообщили мне об этом прежде, 451
чем я отдался в руки королевы; эта леди более склонна получать подарки такого рода, чем возвращать их. — Если на борту вы будете проявлять к окружающим почтение, хотя бы в малой степени равное вашей дерзо¬ сти на берегу, вас можно будет счесть образцом вежли¬ вости! Но такому моряку, как вы, не должно быть без¬ различно, на каком корабле ему служить. — А разве то судно, о котором говорит ваша честь, пиратское? —• Если и не пиратское, то немногим лучше. Это кон¬ трабандист, но поверьте, что ему скоро придет конец. Во всяком случае, имя Бороздящего Океаны должно быть знакомо моряку, объехавшему весь свет. — Прошу простить морского скитальца за любопыт¬ ство ко всему, что касается его ремесла, — ответил обла¬ датель индийского шарфа с явно заинтересованным ви¬ дом. — Я лишь недавно вернулся из дальних странствий и хотя много слышал о пиратах, но об этом контрабанди¬ сте впервые узнал от хозяина периагвы, курсирующей между этим берегом и городом. Я не таков, каким кажусь, капитан Ладлоу; когда мой командир лучше меня узнает и увидит, как хорошо я умею служить, он не раскается в том, что убедил дельного моряка поступить под свою команду, проявив к нему снисходительность и терпимость, когда тот еще был хозяином самому себе. Надеюсь, ваша честь не обидится на мою дерзость, если я скажу, что был бы рад побольше узнать об этом контрабандисте. Ладлоу пристально посмотрел в мужественное и не¬ проницаемое лицо собеседника. Смутное подозрение ше¬ вельнулось в нем, но тотчас исчезло, как только его на¬ метанный глаз увидел, какого смелого и крепкого моряка он берет на службу. Вольность незнакомца скорее забав¬ ляла, нежели раздражала его. Повернувшись на каблу¬ ках, он начал спускаться с утеса к берегу, на ходу про¬ должая разговор. — Вы действительно были далеко, — сказал молодой капитан «Кокетки», улыбаясь, как человек, извиняющий¬ ся перед самим собой за то, что, по его мнению, не нуж¬ дается в снисхождении, — если не слышали о подвигах бригантины \ известной под названием «Морская 1 Бригантина, или шхуна-бриг, — двухмачтовое судно с так называемым смешанным вооружением: фок-мачта (первая от носа) вооружена тремя или четырьмя прямыми парусами, а 452
Бригантина: 1 — руслень; 1-а — вант-путенсы; 2 — боканцы; 3 — гик; 4 — гафель; 5 — топсель; 6 — шкот; 7 — брасы (отсюда — брасопить, обрасапливать). волшебница», и о ее командире, по прозвищу «Бороздя¬ щий Океаны». Вот уже пять лет, как все крейсеры в ко¬ лониях получили приказ быть начеку и изловить авантю¬ риста. Говорят даже, что дерзкий контрабандист зачастую бросал вызов судам, плавающим в Ла-Манше и Ирланд¬ ском море. Счастливец, который его изловит, получит под свое командование большой корабль, а то и дворянское звание. — Должно быть, он хорошо зарабатывает на своей торговле, если идет на такой риск и не боится столышх опытных моряков! Позвольте мне пойти дальше в моей дерзости, которая, на ваш взгляд, по-видимому, и так зашла слишком далеко, и задать еще один вопрос: из¬ вестно ли что-нибудь об облике и приметах этого конт¬ рабандиста или, вернее сказать, грабителя? грот-мачта — косым парусом, крепящимся передней шкаториной (кромкой) к мачте, верхней — к гафелю, а нижней — к гику. Выше гафеля ставится треугольный парус — топсель. На бушприте (наклонном рангоутном дереве, выдающемся впереди носа судна) И на его продолжении — утлегаре, а также между грот- и фок- мачтами ставятся треугольные, паруса — кливера и стакселя. 453
— Не все ли равно, как выглядит этот негодяй? —> сказал капитан Ладлоу, по-видимому решив, что вольно¬ сти собеседника пора положить конец. — И впрямь все равно! Я спросил лишь потому, что встречал когда-то на морях далекой Индии подобного че¬ ловека. С тех пор, правда, прошло уже много времени, и он бесследно исчез. Но этот Бороздящий Океаны либо испа¬ нец из Мейна, либо голландец, прибывший со своей полуза¬ топленной родины, чтобы познакомиться с земной твердью. — Испанцы с южного побережья никогда не отважи¬ вались плавать в этих водах, и я еще не встречал гол¬ ландцев, которые были бы так легки на подъем. Этот парень, как говорят, насмехается над самыми быстроход¬ ными английскими крейсерами. Я не слышал о нем ни¬ чего хорошего. Говорят, это какой-то беспутный офицер, покинувший приличное общество потому, что мошенство отчетливо написано на его лице и ему не удается скрыть этого. — Нет, тот, которого я видел, был порядочный чело¬ век и мог смело показываться на глаза людям, — произ¬ нес моряк. — Это, конечно, не он, если вообще кто-нибудь появился у здешних берегов. Вам доподлинно известно, ваша честь, что этот человек тут? — Так говорят, хотя всякая болтовня уже не раз вы¬ нуждала меня искать негодяя там, где его не было, и я не очень-то верю слухам... Однако ветер подул с запада и раз¬ гоняет тучи над Раританом. Олдермену посчастливилось. — И чайки летают мористей — верный признак хоро¬ шей погоды, — подхватил моряк, окинув горизонт быст¬ рым, внимательным взглядом. — Ваш пират, видно, уле¬ тел вместе с ними на своих легких парусах. — Тогда мы бросимся в погоню. «Кокетка» выходит в море, и мне пора бы знать, мистер Румпель, какую кой¬ ку вы хотели бы занять на службе у королевы. — Благослови бог ее величество! Анна — царственная особа и мужем себе избрала адмирала флота. Что касает¬ ся койки, сэр, то любой матрос желает стать капитаном, даже если ему приходится жевать свой харч возле под¬ ветренного шпигата 1. Надо полагать, должность старшего помощника у вас уже занята? 1 Ш п и г а т — отверстие в борту судна для снастей и стока воды с палубы за борт. 454