Майский цветок
Шрифт:
Росарія съ матушкою Пикоресъ стояла въ толп старухъ, толкаясь руками и колнками, чтобъ удержаться на краю тротуара, откуда такъ хорошо было видно процессію. Бдная женщина съ воодушевленіемъ говорила сосдкамъ о своемъ Антоніо: «Видли они его? Во всемъ шествіи нтъ другого такого браваго «Іудея»! Отзываясь такъ о своемъ муж, несчастная еще вся горла отъ пощечинъ, которыми это сокровище шедро наградило ее на зар, пока она помогала ему одваться.
Вдругъ она почувствовала ударъ въ грудь, нанесенный плотнымъ и сильнымъ плечомъ женщины, ставшей передъ нею и столкнувшей ее съ мста. Она взглянула и узнала – ахъ! нахалка! – свою невстку Долоресъ, которая, ведя за руку своего малютку Паскуало,
Росарія, оглушенная толчкомъ ея сильнаго тла, сначала ограничилась презрительнымъ движеніемъ въ отвтъ на взгляды Долоресъ. Но встртивъ съ той стороны полное равнодушіе, она стала высказывать вслухъ свои мысли: «Неотёса! Съ такою грубостью отнимать у людей мста, на которыхъ стоятъ! Что за гордостьі! Фу, какая царица! Но сразу видно, какая кому цна. Необразованность узнается съ перваго взгляда».
Тщедушная и блдная бабенка воодушевилась и раскраснлась, какъ бы опьяненная собственными словами. Вокругъ хохотали пріятельницы, подстрекая ее одобрительными взглядами. Уже великолпная голова Долоресъ начинала поворачиваться на полной ше съ выраженіемъ львицы, позади которой жужжитъ муха, когда об процессіи вышли на главную улицу изъ боковыхъ. Тотчасъ вся толпа содрогнулась отъ любопытства.
Процессіи шли другъ другу навстрчу, замедляя ходъ, останавливаясь, разсчитывая разстояніе, чтобы одновременно подойти къ мсту встрчи.
Съ одной стороны, лиловая туника Іисуса горла въ первыхъ лучахъ солнца надъ лсомъ султановъ, шлемовъ и обнаженныхъ рапиръ, ослпительно сверкавшихъ отъ яркаго свта. Съ другой стороны, на плечахъ носильщиковъ качалась Пресвятая Два, одтая въ черный бархатъ и прикрытая траурнымъ вуалемъ, сквозь который блестли слезы на ея восковомъ лиц; безъ сомннія, чтобы утирать эти слезы, въ ея неподвижныя руки былъ вложенъ кружевной платокъ.
Два особенно возбуждала состраданіе женщинъ. Многія изъ нихъ плакали: «Ахъ, Царица и Владычица»! Эта «Встрча» надрывала сердца. Каково видть Мать и Сына въ подобномъ положеніи! Приходили на умъ сравненія, впрочемъ весьма неточныя: «точно бы он сами встртили своихъ дтей, такихъ добрыхъ и честныхъ, на пути къ эшафоту». И он продолжали вздыхать передъ «Скорбною Богоматерью», что ничуть ие мшало имъ примчать, нтъ ли на стату новыхъ украшеній сравнительно съ прошедшимъ годомъ.
Наконецъ, наступила минута «Встрчи*. Прекратилась оглушительная барабанная дробь, прервался жалобный ревъ гобоевъ, похоронная музыка смолкла. Оба изображенія были неподвижны, одно противъ другого, и раздался жалобный голосъ, распвая на однообразный мотивъ нсколько куплетовъ, выражавшихъ паосъ этой встрчи.
Присутствующіе, разинувъ рты, слушали дядютГранча, стараго «бархатника» [11] , каждый годъ приходившаго изъ Валенсіи, чтобы пть на этомъ торжеств, изъ благочестиваго усердія. Что за голосъ! Его жалобные звуки надрывали душу! Вотъ почему, когда выпивавшіе въ сосдней таверн начинали хохотать слишкомъ громко, среди примолкнувшей толпы поднимался всеобщій протестъ и возмущенные врующіе кричали:
– Да замолчите же, такъ-то васъ и такъ!
Изображенія приподнялись и опустились, каковыя движенія въ глазахъ зрителей означали обмнъ скорбныхъ привтствій между матерью и сыномъ; а пока происходили вс эти церемоніи и раздавалось пискливое пніе дяди Гранчи, Долоресъ ие отводила глазъ отъ стройнаго браваго «Іудея," составлявшаго столь пріятную противоположность со своимъ неуклюжимъ начальникомъ.
Хотя Росарія и стояла у нея за спиною, однако угадывала, чувствовала, куда направляетъ взоры ея невстка. «He
Между тмъ, об процессіи слились, чтобы вмст войти въ церковь; но встревоженная и ревнивая жена продолжала бормотать угрозы и ругательства, глядя на эти широкія и полныя плечи, царственно поддерживающія великолпный затылокъ, на которомъ курчавились пряди волосъ. Долоресъ, наконецъ, обернулась величавымъ движеніемъ бедеръ. He ей ли Росарія говоритъ эти штуки? Когда же она ршится оставить ее въ поко? Разв каждый не иметъ права смотрть, куда захочетъ? И маленькія золотыя точки, сердито сверкая, запрыгали въ глазахъ цвта морской воды.
Росарія отвтила: «Да, она говоритъ о Долоресъ, объ этой бшеной сук, которая пожираетъ мужчинъ глазами!»
Долоресъ вызывающе хихикнула: «Очень благодарна… Пусть Росарія получше смотритъ за своимъ благоврнымъ. Скажите, пожалуйста! Когда имешь мужа, надо умть его удовольствовать. Умютъ же другія, совсмъ ужъ не такія хитрыя. Одни только мошенники думаютъ, что весь свтъ… А вотъ сама она любитъ бить по морд ругательницъ».
– Мама, мама! – кричалъ маленькій Паскуало, хныкая и цпляясь за юбки пышиой красотки, которая, поблднвъ подъ загаромъ, уже наклонялась, чтобы кинуться, между тмъ какъ сосдки хватали Росарію за худыя и жилистыя руки.
– Это что еще? Все потасовки? – вдругъ взревлъ грубый и хриплый отъ водки голосъ, причемъ грозная туша матушки Пикоресъ раздлила собою желавшихъ подраться. Старуха брала на себя водвореніе порядка. Она умла обуздывать подобныхъ вдьмъ.
– Ты, Долоресъ, ступай домой! А ты, ругательница, смотри, чтобъ я тебя не слышала!
Большимъ количествомъ толчковъ и увщаній она привела ихъ въ повиновеніе, «Господи, что за отродье! Даже въ такой день, въ страстную пятницу, во время процессіи «Встрчи», эти чертовки устраиваютъ скандалъ! Пропади он пропадомъ! Что за бабы теперь пошли!» И властная торговка, замтивъ, что об соперницы еще грозятъ другъ другу издалека, показала имъ свои толстые кулаки и добилась того, что он дали развести себя по домамъ.
Въ нсколько минутъ всть о скандал разнеслась по всему Кабаньялю.
Въ лачуг Антоніо произошла потасовка. Мужъ, даже еще не снявъ своего костюма Іудвя, усердно пробралъ жену свою палкою, чтобы вылчить ее отъ ревности.
Его начальникъ тоже имлъ разговоръ съ Долоресъ въ то время, какъ она изо всей силы стягивала съ него трико, чтобы избавить его отъ муки, и его стиснутое тло принимало свой естественный видъ. «Росарія – дура, онъ съ сожалніемъ сознается въ этомъ, и хотя Антоніо – втрогонъ, да и не прочь отъ рюмочки, но нельзя не пожалть его за женитьбу на этой женщин, колючей, словно дикобразъ. Но родные – всегда родные. Изъ-за того, что попалась такая невстка, Ректоръ не можетъ выгнать отъ себя родного брата. Нтъ, а теперь – мене, чмъ когда-либо: потому что, въ случа удачи, Ректору скоро посчастливится сдлать Антоніо совсмъ другимъ человкомъ».
Долоресъ, еще блдная отъ пережитыхъ волненій, кивками одобряла каждое слово мужа.
«Чтобы все было тихо, достаточно порже видаться съ этой полоумной. А теперь слдовало подумать о главномъ»
Въ ту же ночь, около полуночи, при маленькомъ дожд, который очень кстати застилалъ Валенсійскій берегъ легкимъ туманомъ и не давалъ разузнавать, куда поворачиваютъ вышедшія въ море лодки, «Красотка», этотъ морской хламъ, оснащенная, какъ для рыбной ловли, распустила свой косой парусъ и отплыла отъ берега, тяжеловсно качаясь на волнахъ, подобно постарвшей красавиц, которая, скрывая свои изьяны, идетъ на поиски поздннхъ побдъ.