Пертская красавица (ил. Б.Пашкова)
Шрифт:
и дальше повел разговор на том же языке, как будто опа-
саясь, что его подслушают. Говорил он через силу, словно
бы колеблясь.
– Моя дочь Кэтрин, – сказал Гловер, памятуя, что со-
общил ему картезианец, – здорова и в безопасности.
– Но где она и с кем? – спросил молодой вождь. – По-
чему она не приехала с тобою? Ты думаешь, в клане Кухил
не найдется ни одной кейлах76 прислуживать дочери че-
76 Старухи. (гэльск.)
ловека, который был хозяином их вождя? Найдется их
сколько угодно, и таких же расторопных, как старая До-
роти, чья рука не раз согревала мне скулу77.
– Опять же благодарю вас, – сказал Гловер, – и ничуть
не сомневаюсь, что есть у вас и власть и добрая воля ока-
зать покровительство моей дочери, равно как и мне. Но
одна благородная дама, друг сэра Патрика Чартериса,
предложила ей убежище, где она может укрыться, не под-
вергаясь опасности трудного путешествия по нелюдимой и
беззаконной стране.
– А, да… сэр Патрик Чартерис! – сказал Эхин более
сдержанным и отчужденным тоном. – Ему, бесспорно,
должно быть отдано предпочтение перед всеми. Он, ка-
жется, твой друг?
Саймону Гловеру так и хотелось наказать мальчишку за
притворство: ведь его, бывало, четыре раза на дню отчи-
тывали за то, что он выбегал на улицу поглазеть, как про-
едет мимо на коне сэр Патрик Чартерис, но старик не стал
спорить и сказал просто:
– Сэр Патрик Чартерис последние семь лет был мэром
Перта. И, надо думать, мэр он и сейчас, потому что выборы
в городское самоуправление происходят у нас не великим
постом, а на Мартынов день*.
– Ах, отец Гловер! – Юноша вернулся к более мягкому
и любезному тону. – Вы столько видывали в Перте пыш-
ных зрелищ и парадов, что вам едва ли после них доставили
большое удовольствие наши варварские торжества. Что ты
скажешь о вчерашнем празднестве?
77 То есть била по щеке
– Оно было и благородным и волнующим, – сказал
Гловер, – а тем более для меня, знавшего вашего отца.
Когда вы стояли, опершись на меч, и поводили взором
вокруг, мне так и мнилось, что я вижу перед собою своего
старого друга Гилкриста Мак-Иана восставшим из мертвых
в былой своей силе и юности.
– Надеюсь, я держался с должной смелостью? Не был
похож на того жалкого мальчишку-подмастерья, с которым
вы, бывало… с которым обходились так, как он того за-
служивал?
– Эхин не больше похож на Конахара, – сказал Гловер,
– чем семга на лосося, хоть люди и говорят, что это та же
рыба, только в разном состоянии, или чем бабочка на гу-
сеницу.
– Как ты полагаешь, теперь, когда я облечен властью,
которая так по вкусу женщинам, стали бы девушки за-
глядываться на меня? Проще сказать, мог бы я понравиться
Кэтрин таким, каков я был на празднестве?
«Подходим к мели, – подумал Саймон Гловер. – Тут
нужно умело вести корабль, а то как раз врежешься в пе-
сок».
– Большинству женщин нравится пышность, Эхин, но я
думаю, моя дочь Кэтрин – исключение. Она порадовалась
бы удаче друга своей семьи и товарища детских игр. Но
блистательного Мак-Иана, предводителя клана Кухил, она
не ценила бы выше, чем сироту Конахара.
– Она великодушна и бескорыстна во всем, – сказал
юный вождь. – Но сами вы, отец, дольше живете на свете,
чем она, и лучше можете судить о том, что дают власть и
богатство тем, кому они выпали на долю. Подумай и скажи
откровенно, какие мысли явились бы у тебя самого, когда
бы ты узрел Кэтрин под тем балдахином, простершей свою
власть на сто гор вокруг и на десять тысяч вассалов, бес-
прекословно повинующихся ей? В уплату за такое возвы-
шение она должна лишь отдать руку человеку, который
любит ее больше всех благ земли.
– То есть тебе, Конахар? – сказал Саймон.
– Да, зови меня Конахаром, мне любезно это имя, по-
тому что под ним знавала меня Кэтрин.
– Откровенно говоря, – ответил Гловер, стараясь при-
дать своим словам безобидный тон, – у меня была бы одна
сокровенная мысль, одно желание: чтобы мне с Кэтрин
благополучно вернуться в наш незнатный дом на Кэр-
фью-стрит, где единственным нашим вассалом была бы
старая Дороти.
– И еще, надеюсь, бедный Конахар? Вы не оставили бы
его изнывать вдали в его одиноком величии?
– Не так я худо отношусь к своим старинным друзьям
кухилам, – возразил Гловер, – чтобы в час нужды отнять у
них молодого храброго вождя, а у их вождя – ту славу,
которую он должен стяжать, возглавив их в уже недалеком
сражении.
Эхин прикусил губу, подавляя чувство раздражения,
перед тем как сказать в ответ:
– Слова, слова… пустые слова, отец Саймон! Не так ты
любишь кухилов, как боишься их. Ты страшишься, что
гнев их будет ужасен, если их вождь женится на дочери
пертского горожанина.
– А если и страшусь я такого исхода, Гектор Мак-Иан,