Повесть о детстве
Шрифт:
— Да я не возражаю,— согласился Трофим, протягивая бумажку.— В добрый час! Вот вам письмо в уезд. Вагон дадут, и отправляйтесь лично.
Крестьянин низко поклонился комиссару и, запрятав под шапку записку, вышел в коридор.
— Вот такие дела...— задумчиво произнёс Трофим и внимательно посмотрел на Долю: — А вы что ж, ко мне?
— К вам,— смущённо сказал Доля и подошёл к столу.
— Это Доля,— подсказал комиссару Сёма.— Помните, Пейся рассказывал.
— А-а! — засмеялся Трофим.— Это вы, значит, из яблони делаете прутик. Интересно. А всё-таки я представлял вас чуть меньше. Ну, здравствуйте! — Он протянул Доле руку.— А ну, Сёма, стань рядышком. Ой-ё-ёй! Тебя совсем не видно!.. Табак есть?.. — обратился оп к Мойше.—- Пет? И у меня пет. Вот беда!.. Ну ладно, мы вот здесь думали и решили: рано вам в старики записываться. Как считаете? — неожиданно спросил он.
Доля молчал. Вопрос удивил его, но не обрадовал. Он стоял хмурый и с неприязнью смотрел на комиссара. Ему казалось, что начальство насмехается над ним, что готовится какая-то новая западня.
— Ваша фамилия? — опять заговорил Трофим.
Доля опешил. Уже много лет его не называли по фамилии, и он отвык от неё. Всюду так и шло: Доля и Доля.
— Шварцкоп,— смущённо ответил он.
— Так...— повторил Трофим и встал.— Людей у нас мало, и требуется помощь.. Здесь яте! В сторожевую охрану пойдёте? Фабрика тут у нас есть. Ну, ценности всякие, надо беречь. Население привлекать будем. Что скажете? Да, забыл: паёк, конечно, как полагается...
— Пойду! — глубоко вздохнув, согласился Доля и взглянул на Сёму. (Сёма улыбнулся и одобрительно кивпул головой.) — И это значит, я буду охранять?
. — Вы. А что?
— Видите ли,— засмеялся Доля,— может быть, вы не знаете про меня? Люди будут смеяться.
— Посмеются и перестанут,— успокоил его Трофим.— Завтра можете приступить. Что и как — вам объяснят.
Доля неловко постоял, переминаясь с ноги на ногу, и, не простившись, вышел. Сёма с любопытством взглянул па Трофима и выбежал вслед за Мойше й. Но оказалось, что он никуда не ушёл. Опустившись на ступеньки, Доля растерянными глазами смотрел на дверь комиссарской комнаты.
— Почему вы здесь? — удивился Сёма.
— Я хочу вернуться...
— Зачем?
— Тут какая-то ошибка,— краснея, заговорил Доля.— Меня
всё время гнали — это раз, и кто бы вдруг занял мне копейку? Не было такого человека! И они зовут Долю в охрану. Я же могу оттуда всё вынести! Послушай, Сёма, а может быть, он просто строит насмешки?
— Никаких насмешек,— успокоил его Сёма.— Просто мало людей. И на охрану берут местных. Вы же теперь останетесь жить у нас!
— Воробей! — тихо сказал Доля и, взяв Сёму за локти, осторожно приподнял над собой.— Ты сам но знаешь, какие ты слова говорить. У меня сердце переворачивается!..
* * *
Счастье его было наивным и трогательным. Доля стоял на часах у гозмановской фабрики, и ему было приятно сознавать, что в левом кармане куртки лежат ключи от всех дверей и, если ему захочется, он может пойти и открыть всё.
Не так уж много добра оставил Гозман, но Доле доставляло удовольствие думать, что за стенами фабрики лежит несметное богатство. Возвращаясь домой, он расписывал Шере, чего только нет в цехах и на складе — сотни шкурок гризоновского шевро, высокие штабеля подошвы, партии готовой обуви. Ложась спать, он с нетерпением ждал следующего дня, чтобы опять медленно бродить у фабричных ворот, строго всматриваясь в лица прохожих и вскидывая при шорохе боевую винтовку. И ещё радовало его то, что никто не требовал благодарности, никому он не должен был кланяться. Казалось, что, вручив Доле ключ, комиссар вовсе забыл об этом. Он не посылал своих людей подсматривать за Долей, не назначал караул к караулу и даже ни разу не пригрозил Доле: смотри, если что случится, смотри, если пропадёт хоть кожица!.. Комиссар не предполагал плохого. Поверив, он поверил в хорошее.
Все это знал и ценил Доля. Дежурство начиналось с восьми часов вечера, но он уже в шесть был у ворот фабрики... Однажды поздним вечером к нему подошёл человек. Он остановился рядом с Долей и, глубоко вздохнув, сказал:
— Хорошее дело вам дали. Удовольствие — стоять на ногах!
Доля молча оглядел прохожего, но тот не собирался уходить.
— И что они дают вам за это? Гнилую воблу под нос?
Доля продолжал молчать.
— Я бы мог с вами сделать дело. Я же вас знаю, Доля!
— Какое дело ещё? — хмурясь, спросил Мойше.
— Ничего! — улыбнулся прохожий.— Один пустяк. Вам не придётся даже шевельнуть пальцем. Вы откроете мне Дверь и
впустите в конторку. Я проверю товарные остатки, и через пять минут вы меня видите обратно.
Доля внимательно посмотрел на человека, стоящего рядом с ним, и усмехнулся. Они уже хотят его словить! Они уже пробуют, что такое Доля. И подумать только, специально подсылают еврея!
— Хорошо,— важно сказал Мойше и, пригладив усы, оглянулся по сторонам.— А что я буду с зтого иметь?
— Можете быть спокойны,— еврей многозначительно подмигнул Доле,— я вас не обижу!
— Я не люблю идти на дело с завязанными глазами,— упорствовал часовой.
— Короче — три пары ботинок будет хорошо?
— Мало,— вздохнул Доля,— А если сейчас налетит стража и меня поймает? Нет, мало!..— решительно повторил он.
— А что же вам ещё надо? — возмутился еврей.
— Ша! — оборвал его Доля.— Можете не волноваться. Да, хотите — хорошо, не хотите — тоже хорошо. Я прошу ещё две шкурки шевро по двадцать фус.
Прохожий поднял на Долю глаза и, подумав, протянул руку:
— Идёмте.
— Идём, идём! — со злобой прошептал Доля и открыл железную дверь. «Такая собака! Он ещё пробует мою совесть. Он ещё хочет меня купить за три несчастных пары!..»
Еврей привычной походкой прошёл в конторку и подошёл к ящикам приёмщика. Видно было, что не впервые он заходит сюда. Вынув из кармана лист бумаги, оп принялся что-то записывать.
— А ну, снимите верхний ящик,— предложил оп Доле и надел очки.— Спасибо. Тут мы имеем дамские полуботинки на шнурке. Запишем!
Доля задумчиво посмотрел па гостя и, решив что-то, вышел из комнаты.
— Постойте,— остановил его еврей,— куда же вы удираете?
— А зачем я вам пужсп? — удивился Доля,— Закончите, выйдете. Только чтоб я сразу увидел свой барыга!
— Хорошо.— Еврей кивнул головой и принялся вновь перебирать обувь.
Доля вышел в коридорчик, с минутку постоял, потом, вынув из кармана большую связку, нашёл ключ от конторки и, спокойно подойдя к двери, запер её, повернув ключ два раза. Замок щёлкнул, и за дверью послышалось движение: