Приключения Джона Девиса
Шрифт:
– Чудесно. Словно испанка свою кружевную мантилью. Распускай хоть до последнего – ей, голубушке, все мало.
– Уже хорошо, – сказал я.
– Да, но этого недостаточно.
– Вы, вероятно, опасаетесь, что разбойничья фелука догонит нас?
– Если простая фелука, так куда ей!.. Да только по бортам этого проклятого судна я заметил пену, которая мне очень не нравится. Видно, у этой фелуки, кроме крыльев, есть еще и лапы…
– Ага, немудрено, что она идет так скоро, – произнес я, поняв, что хотел сказать штурман, и разделяя его опасения.
Я снова поднес подзорную трубу к глазу: фелука была уже не более чем милях в двух от нас, и я мог ясно ее рассмотреть.
– Точно, вы угадали! – вскрикнул я. – Теперь и я вижу движение весел. Мешкать нельзя. Эй, за работу!..
– Есть! – отозвались матросы.
– Спустить паруса грота и бизань-мачты и поднять крюйсель!
– Кто здесь без меня командует? – послышался голос шкипера.
– Тот, кто заботится о корабле, когда вы спите, – ответил я. – Теперь извольте командовать сами. Только нельзя ли получше, чем в прошлый раз?
Я отдал подзорную трубу штурману, отошел и сел у левого борта.
– Что случилось? – обеспокоенно спросил шкипер.
– Да то, что за нами гонятся греческие пираты. А если вы этого не боитесь, так можете идти спать, капитан.
– В самом деле? – воскликнул бедняга, вне себя от страха.
– Поглядите сами, – сказал штурман, подавая ему подзорную трубу.
Шкипер посмотрел в нее и растерянно произнес:
– Что же нам делать?
– Послушаете ли вы меня, старика, капитан? – спросил рулевой.
– Говори.
– Вы хотите знать, что нам делать? Так спросите вот у этого англичанина.
– Позвольте спросить, – шкипер подошел ко мне, – что вы стали бы делать на моем месте?
– Я бы тотчас разбудил вахту, которая спит, и созвал бы экипаж и пассажиров на совет.
– Все на палубу! – закричал шкипер с такой силой, что ее можно было бы принять за проявление решительности, а не трусости.
Я уже говорил, что экипаж этого судна состоял из славных моряков: они разом соскочили с коек и полунагие выбежали на палубу. Шкипер опять повернулся ко мне, как бы ожидая приказаний.
– Вы сами должны знать, сколько ваш корабль может нести парусов. Приказывайте, – сказал я, – а то невооруженным глазом видно, что фелука нас нагоняет.
– Поднять лисели [45] , бизани, грот– и фор-марсель! – закричал шкипер. – Больше, я думаю, нельзя, – снова обратился он ко мне. – Вы видите, марс гнется, как тростинка.
– Разве у вас нет запасных мачт?
– Как не быть! Да ведь если мачта сломается, так это большой убыток для судовладельцев.
45
Лисели – дополнительные паруса в форме трапеций, которые ставили с внешних сторон прямых парусов.
– А вы, чтобы избавить их от него, хотите, чтобы судно попало в руки пиратам? Вы человек расчетливый, и, право, ваши хозяева должны быть счастливы, что у них такой бережливый шкипер.
– Притом, – отвечал шкипер, догадавшись, что сказал глупость, – я замечал, что на нашем корабле всегда появляется течь, когда поднято слишком много парусов.
– У вас есть помпы?
– Есть.
– Ну так велите поднять малый крюйсель, а после посмотрим, понадобится ли поднимать и его лисели.
Пока шкипер удивлялся моим советам, пассажиры стали один за другим выходить на палубу. Они знали, что их зря тревожить не станут, и потому почти у всех на лицах читался нескрываемый испуг. Апостоли, увидев меня, подошел.
– Что такое? – спросил он с улыбкой. – По вашей милости я заснул так, как уже месяца два не спал, и меня безжалостно разбудили.
– Дело в том, любезный Апостоли, – сказал я, – что мы теперь убегаем от потомков ваших знаменитых предков и что если ноги у нас не проворны, так нам понадобятся сильные руки.
– Разве пираты за нами гонятся?
– Да, посмотрите вон в ту сторону, и сами увидите.
– Да, точно, – сказал Апостоли. – Но разве нельзя прибавить парусов?
– Можно, да все равно их не хватит.
– Все же нужно попытаться, а если они нас нагонят, так мы станем драться.
– Любезный друг! – воскликнул я. – Это ваша душа говорит, не спросив у тела, да притом кто знает, согласится ли шкипер.
– Мы его заставим! Настоящий наш капитан – вы, мистер Джон, вы уже один раз спасли корабль, спасете и в другой раз.
Я покачал головой с сомнением.
– Постойте, – сказал Апостоли и побежал к группе пассажиров, которым шкипер рассказывал о нашем положении.
– Господа! – закричал Апостоли как можно громче, пробравшись в середину группы. – Господа, мы должны принять решение. Наша жизнь, свобода, имущество – все теперь зависит от распоряжений начальника и усердия подчиненных. Капитан, поклянитесь честью, что вы в состоянии спасти нас и за все отвечаете.
Шкипер пробормотал что-то невнятное.
– Но, – проговорил один из пассажиров, – вы знаете, что боцман захворал в Скутари и что теперь здесь только шкипер может командовать.
– Плохая у вас память, Гаэтано! – воскликнул Апостоли. – Неужели вы уже забыли, кто несколькими словами вывел нас из опасности, не меньше этой? В решительные минуты единственный спаситель, настоящий капитан – тот, у кого больше мужества и знаний; в мужестве у нас у всех нет недостатка, а знает дело только он один, – сказал Апостоли, указывая на меня.