Въ огонь и въ воду
Шрифт:
Черные значки разввались на верху башень и черные драпировки висли изъ оконъ. Похоронное пніе раздавалось подъ сводами капеллы, наполненной дымомъ ладона. Графиня пробыла въ ней цлые сутки, преклонивъ колна на голыхъ плитахъ, опустивъ покрытую вуалью голову, сложивъ руки въ молитв, окруженная слугами замка, въ слезахъ.
Когда она вышла изъ капеллы, она была ужъ не та женщина, которая вошла туда. Лицо ея было блдно, какъ мраморъ, и въ заплаканныхъ глазахъ свтилась твердая ршимость. Кротость и мягкость выраженія исчезла и замнилась суровостью; вмсто огня молодости, появилась грустная покорность судьб и взглядъ ея ручался, что у нея достанетъ силы воли, чтобы такою остаться уже на вки. Прежде она была изящной, теперь стала величественною.
Посл великолпныхъ похоронъ, на которые графиня отдала свои послднія деньги, желая, чтобъ они были приличны ея положенію и имени, она велла отворить настежь двери замка и позвать тхъ, кого удалила наканун.
— Изъ всего, что здсь есть, мн ничего больше не принадлежитъ, сказала она имъ, можете войдти; мой сынъ и я — мы уходимъ.
Взявъ съ собой стараго конюшаго и двухъ служителей, которые поклялись никогда не оставлять ее, вся въ черномъ и держа сына за руку, графиня прошла твердымъ и спокойнымъ шагомъ черезъ подъемный мостъ и, не оглядываясь на эти старыя стны, въ которыхъ оставляла столько воспоминаній, пошла по дорог изгнанія.
Ребенокъ шелъ возл матери, поглядывая на нее украдкой въ безпокойств и смутно понимая, что случилось нчто необыкновенное. Въ первый разъ онъ почувствовалъ тяжесть смерти, вспоминая образъ отца, неподвижнаго и блднаго на парадномъ лож. Когда исчезли изъ виду башни замка, онъ заплакалъ потихоньку.
Агриппа — такъ звали стараго конюшаго — не смлъ разспрашивать графиню, но говорилъ про себя, что не оставитъ ее, куда бы она ни пошла.
На поворот торной дороги, которая вела изъ замка Монтестрюка въ окрестныя поля, ихъ ожидала запряженная сильной рабочей лошадью телга, приготовленная Агриппой по приказанію графини. Она сла въ нее съ сыномъ.
— Какъ, графиня! въ этой телг, вы? сказалъ Агриппа въ негодованіи. Позвольте, я побгу въ замокъ и приведу…
— Не надо! сказала она, протягивая свою блую руку… Разв я теб не сказала, что все остающееся тамъ теперь ужь не мое? Слушайся же меня, какъ ты слушался своего господина.
Не возражая боле и подавивъ вздохъ, Агриппа взялъ лошадь за узду и спросилъ:
— Теперь же, куда прикажете везти васъ, графиня?
— Въ Лектуръ, къ герцогу де Мирпуа.
V
Воспитаніе молодаго графа Монтестрюка
Подъ вечеръ телга, поднявшись на склонъ горы, по которому графъ де Монтестрюкъ прозжалъ за три дня, остановилась у дверей того самого отеля, въ который и онъ тогда постучался. Герцогъ де Мирпуа былъ дома.
— Хорошо, сказала графиня слуг, котораго вызвалъ Агриппа, доложите герцогу.
Взявъ въ руки запечатанное гербомъ графа письмо, на которомъ она прочла адресъ уважаемаго старика, она вошла въ ту самую большую комнату, гд онъ принималъ графа Гедеона. При вид женщины въ траур и при ней ребенка, герцогъ де Мирпуа подошелъ къ графин и серьезнымъ и ласковымъ голосомъ пригласилъ ее ссть.
— Нтъ еще, сказала она, прочтите прежде это письмо, герцогъ. Она подала письмо, герцогъ де Мирпуа распечаталъ его и громко прочиталъ слдующее:
«Герцогъ!
Я убилъ барона де Саккаро и сдержалъ свою клятву; не стану напоминать общаніе человку вашего рода. Умираю, оставляя вашему покровительству графиню де Монтестрюкъ, жену мою, и моего сына, Гуго.
«Гедеонъ-Поль де Монтестрюкъ, графъ де Шаржполь»
Тогда графиня подняла свой вуаль и сказала:
— Я та, о комъ пишетъ графъ де Монтестрюкъ, а это — сынъ мой, Гуго.
— Графиня, не угодно-ли вамъ ссть? отвчалъ герцогъ; мой домъ — къ вашимъ услугамъ.
Она погладила сына по голов и, указывая ему на аллеи и лужайки сада, виднвшіяся въ большія стекляныя двери, сказала ему:
— Ступай, сынъ мой; герцогъ и я будемъ говорить о такихъ вещахъ, которыя ты узнаешь со временемъ.
Гуго поцловалъ руку матери и вышелъ. Онъ былъ мальчикъ крпкій и ловкій; лицо его дышало откровенностью и ршительностью.
Когда графиня де Монтестрюкъ сла на большое почетное кресло, герцогъ помстился противъ нея и, поклонившись, сказалъ:
— Говорите, графиня; чего-бы вы ни пожелали, все будетъ исполнено. Еслибъ даже я и не далъ слова вашему мужу, еслибъ онъ и не погибъ изъ-за меня, то вы одиноки, и я въ полномъ вашемъ распоряженіи.
— Что мн нужно, герцогъ, такъ незначительно, что, я уврена, вы мн не откажете.
— У меня нсколько замковъ; выберите любой и поселитесь въ немъ. У меня нтъ больше дочери, и я брожу одинокій по своимъ обширнымъ владніямъ. Что касается до лошадей и экипажей молодаго графа — это ужъ мое дло.
— Совсмъ не то… Все это совершенно лишнее. Мн нужно только пристанище, гд я могла бы жить въ уединеніи, съ двумя-тремя слугами, и скромныя средства для содержанія меня съ сыномъ.
Герцогъ де Мирпуа посмотрлъ на нее съ удивленіемъ.
— Я объяснюсь, продолжала графиня. Вы знаете, какъ умеръ графъ де Монтестрюкъ; вы знаете, какъ онъ жилъ. Когда онъ просилъ моей руки, онъ уже былъ вдовцомъ посл первой жены, не оставившей ему дтей; репутація его была уже извстна. Меня хотли отдать въ монастырь, а монастырь меня пугалъ. Мой отецъ, маркизъ де Новель, былъ не богатъ. Онъ сказалъ мн о сватовств графа де Шаржполя. Я приняла предложеніе, графъ увезъ меня въ Монтестрюкъ, и черезъ годъ Фу меня родился сынъ. Я готова была посвятить себя человку, имя котораго носила, но не было возможности сладить съ его неукротимымъ нравомъ. Богатство, полученное имъ въ колыбели, свело его съ ума. Вчно въ разъздахъ, вчно на праздникахъ, онъ перезжалъ изъ Бордо въ Тулузу, изъ Монтестрюка ко двору, воевалъ съ наслажденьемъ, когда представлялся случай, а, сложивъ оружіе, игралъ съ такимъ же жаромъ; едва-ли сотню разъ я его видла во вс десять лтъ.
Луиза отерла платкомъ дрожащія губы.
— Ахъ! сколько несчастій можно бы отвратить, если-бъ онъ только самъ захотлъ! прибавила она, глубоко вздохнувъ.
Она скоро оправилась и продолжала:
— Я не хотла бы, чтобы сынъ мой испыталъ страсти, владвшія отцомъ. У Гуго т же инстинкты, тотъ же огонь въ крови. Что погубило отца, можетъ погубить и сына. Однимъ воспитаніемъ можно побдить и смирить его. Вотъ почему я хочу воспитать моего сына въ бдности, въ нужд, чтобъ онъ узналъ, какъ можно сдлаться человкомъ.