Въ огонь и въ воду
Шрифт:
— Богъ знаетъ, что ты выдумываешь, Брискетта! сказалъ Гуго.
— Подожди! ты увидишь, что наши знатныя дамы совсмъ не такъ глупы!… Какъ только я кончила эту тираду — а ужь сколько увлеченія, сколько огня я въ нее положила, еслибъ ты слышалъ! — графиня де Суассонъ нагнулась къ зеркалу…
— Посл твоихъ разсказовъ, мн почти хочется узнать его… человкъ, такъ искренно влюбленный и сохраняющій такую врность той, кого любитъ… вдь это большая рдкость!… я, пожалуй, прійму этого оригинала…
— А я именно на
— А когда жь, ты думаешь, прекрасная графиня дастъ мн аудіенцію? спросилъ Гуго, который не могъ удержаться отъ смха.
— О! наврное скоро; завтра, сегодня же вечеромъ, можетъ быть.
— Ба! ты думаешь?
— Она попалась на удочку, говорю я теб! Пропади мое имя Брискетты, если ее не мучитъ ужь нетерпніе испытать силу своихъ прелестей надъ твоей неприступностью…
Брискетта подвинула свое хорошенькое личико на вершокъ отъ лица Гуго.
— Сознайся самъ, продолжала она, что для такой неопытной двушки я, право, недурно вела твои дла.
— Сознаюсь охотно.
— Но теперь, не выдай же меня, ради Бога! Постарайся особенно получше разъиграть роль влюбленнаго.
— Это мн будетъ тмъ легче, возразилъ Гуго съ глубокимъ вздохомъ, что ничто не заставитъ меня забыть ту образъ которой наполняетъ мое сердце!
— Что такое?
— Я говорю, что мн стоитъ только говорить просто, непринужденно, чтобъ оставаться врнымъ своей роли… Да! твоя рекомендація очень облегчаетъ мн эту роль!
— Ты, влюбленъ — искренно?
— Увы! да.
— А! измнникъ! И ты ничего не говорилъ объ этомъ?
— Но судя по тому, какъ ты объ этомъ говорила, я думалъ, что ты и сама знаешь…
— А кого это, позвольте узнать, вы такъ пламенно обожаете?
— Графиню де Монлюсонъ.
— Крестницу короля! Чортъ возьми! графъ де Монтестрюкъ, вы таки высоко цлите!
— Я только послушался твоего совта, Брискетта.
— Въ самомъ дл, такъ, продолжала она, разсмявшись; прости мн минуту неудовольствія при всти, что у тебя въ сердц ужь не я! Но теперь, когда ея сіятельство обергофмейстерина королевы въ такомъ именно расположеніи духа, въ какое мн хотлось принести ее, смотри — не поддавайся, ради Бога! стой крпко!
— Противъ чего?
— Какъ! такъ молодъ еще, а еще при двор!… Но, дружокъ мой, вдь ты запретный плодъ для Олимпіи!… понимаешь? Что ты такое, въ эту минуту, какъ не яблоко о двухъ ногахъ и безъ перьевъ. Зазвайся только… и тебя съдятъ живымъ.
— Ты меня пугаешь — и для этого-то ты такъ проворно взялась пронести меня въ рай?
— Иди теперь и да руководитъ тобой самъ дьяволъ!
Брискетта хотла уйдти; Гуго удержалъ ее и спросилъ:
— Ты забыла мн сказать, что ты здсь длаешь и чмъ ты считаешься при графин де Суассонъ?
Брискетта встала и отвчала важнымъ тономъ:
— Я состою при особ ея сіятельства… Ты имешь честь видить гередъ собой ея первую горничную… ея довренную горничную…
И, присвши низко, продолжала:
— Къ вашимъ услугамъ, графъ!
Все устроилось, какъ говорила Брискетта.
Она передала Гуго записку, которой его извщали, что онъ будетъ принятъ въ тотъ тотъ же вечеръ на игр у королевы, гд онъ будетъ имть честь представиться обергофмейстерин ея величества. Маркизъ де Сент-Эллисъ долженъ былъ только позвать его. Остальное пойдетъ само собой.
Въ назначенный часъ Монтестрюкъ явился на пріемъ у королевы. Сперва онъ преклонился по всмъ правиламъ придворнаго этикета передъ ея королевскимъ величествомъ, а вслдъ затмъ маркизъ де Сент-Эллисъ подвелъ его къ обергофмейстерин.
— Графъ де Шаржполь желаетъ имть честь быть вамъ представленнымъ, графиня, сказалъ онъ.
Графиня де Суассонъ подняла глаза, между тмъ какъ Гуго кланялся ей. На ея лиц отразилось удивленіе. На минуту она было смшалась, но тотчасъ же оправилась и сказала ему:
— Очень рада вашему появленію при двор и надюсь, что вы встртите здсь достойный вамъ пріемъ…
— Я ужь встртилъ его, потому что графиня де Суассонъ такъ снисходительно дозволила мн имть имть честь быть ей представленнымъ.
— Это онъ! подумала она… А, грубіянъ, однако ничего не теряетъ при огн!… Важный видъ, прекрасныя манеры и прехорошенькое лицо!
Сначала Олимпія не обратила на него, казалось, особеннаго вниманія; ноГyro скоро замтилъ, что она довольно часто бросаетъ взглядъ въ его сторону.
Скоро за этимъ взглядомъ показалась привтливая улыбка.
— Держись! сказалъ онъ себ, вспомнивъ кстати совты Брискетты; берегись крушенія въ самой гавани!… У этой графини де Суассонъ лицо такъ и дышетъ умомъ и хитростью.
Утвердившись въ своемъ ршеніи, Гуго притворялся равнодушнымъ, принялся бродить взадъ и впередъ, и прятаться по темнымъ угламъ, какъ человкъ, поглощенный одной мыслью. Раза два или три Олимпія постукивала отъ досады веромъ по ручк кресла; онъ длалъ видъ, что ничего на замчаетъ.
Вдругъ появилась Орфиза де Монлюсонъ. Въ одну минуту все было забыто; Гуго подошелъ къ ней съ такой живостію, которой графиня де Суассонъ не могла не замтить. Орфиза съ нимъ — и для него больше ничего не существовало! Его отвлекло только появленіе принцессы Маміани, къ которой онъ пошелъ на встрчу, Она указала ему пустой стулъ подл себя.
— Такъ вотъ наконецъ здсь у королевы я могу поздравить васъ съ перемной судьбы! сказала она. На дняхъ еще вы скрывались, смерть висла у васъ надъ головой, а теперь вы состоите въ свит короля и попали въ число придворныхъ. Какія же еще ступени вверхъ остаются передъ вами?