Въ огонь и въ воду

Ашар Амеде

— По рукамъ, Карпилло! вскричалъ капитанъ въ восхищеньи, нечего лучше и желать нельзя, какъ продолженія того дла, которое тогда одинъ слпой случай помшалъ мн довести до конца… но есть вещи, о которыхъ ты не знаешь еще, Карпилло… и другая еще женщина будетъ въ Зальцбург…

— Другая женщина, говорите вы?

— Да, принцесса Маміани, а съ ней господинъ, котораго я пустилъ за ней въ погоню, маркизъ де Сент-Эллисъ; она — союзница графини де Монлюсонъ; а онъ другъ и врагъ графа де Монтестрюка…

— Вы говорите такими загадками, капитанъ…

—

Полно! Удары шпагъ разъяснятъ вс загадки, а пока эта ожидаемая и неожиданная смсь людей, которые ищутъ другъ друга, бгутъ одинъ отъ другого, встрчаются одинъ съ другимъ, ненавидятъ и любятъ другъ друга — надлаетъ въ добромъ город Зальцбург такой путаницы, что люди нашего сорта будутъ ужь очень неловки, если не извлекутъ изъ всего этого для себя пользы,

И въ порыв свирпой радости онъ поднялъ кулакъ и крикнулъ:

— Пускай же этотъ проклятый Монтестрюкъ детъ теперь въ Вну!… Чортъ съ нимъ! Въ Зальцбург его ждетъ такая рана, отъ которой обольется кровью его сердце!…

И онъ дико захохоталъ.

— Я ужъ и не знаю, право, въ кого онъ влюбленъ, этотъ волокита? прибавилъ онъ. Тутъ самъ чортъ ногу сломаетъ!… Въ принцессу? или въ герцогиню? Но я такъ устрою, чтобы двойной ударъ поразилъ его и въ той, и въ этой.

И, обнаживъ до половины свою шпагу, онъ съ силой толкнулъ ее назадъ въ ножны и сказалъ:

— Ну, посл увидимъ.

Пока капитанъ д'Арапльеръ собирается хать въ Тироль вмст съ Карпилло, мы вернемся на опушку того лса, откуда силился выбраться раненый Паскалино, напрягая послдніе остатки своихъ силъ. Когда онъ выбрался, невдалек проходилъ человкъ. Итальянецъ позвалъ его; человкъ прибжалъ.

— Сведите меня въ Мецъ, черезъ часъ мы можемъ туда добраться, и я дамъ вамъ десять экю за труды… но у меня почти нтъ больше силы тащиться… надо достать телгу или какую-нибудь вьючную скотину; я съ вашей помощью какъ-нибудь взберусь на нее…

Общанная награда соблазнила прохожаго.

— Подождите здсь, отвчалъ онъ раненому; я берусь доставить васъ въ городъ.

Онъ скоро въ самомъ дл вернулся съ клячей, запряженной въ телжку, и, положивъ Паскалино на солому, взялъ клячу подъ-уздцы и повелъ къ городу.

Паскалино получилъ отъ своего проводника кое-какія тряпки, которыми обвязалъ, какъ умлъ, свои раны, чтобъ остановить хоть немного кровь, и потомъ принялся, съ освженной немного головой, составлять себ планъ дйствій. Можно было подумать, что грозящая смерть совсмъ разсяла его врожденное простодушіе и придала ему и живости, и твердости. Онъ ршилъ хать прямо къ графу де Колиньи, не теряя времени на розъиски графа де Монтестрюка. У него въ карманахъ было довольно денегъ, чтобъ расплатиться съ проводникомъ; но онъ боялся показать ему свое золото и серебро, чтобъ не навлечь на себя еще бды: приключеніе съ Бартоломео сдлало его недоврчивымъ и теперь онъ клялся себ, что не его ужь вина будетъ, если его совсмъ доканаютъ.

Считая каждую минуту и умоляя проводника подгонять клячу, которая, къ счастью, могла идти гораздо скорй, чмъ можно было ожидать, судя по ея жалкому виду,

Паскалино добрался безъ всякихъ приключеній до отеля главнокомандующаго и, объявивъ, что у него есть письмо къ графу де Монтестрюку, котораго вс тамъ знали, былъ впущенъ безъ всякаго затрудненія въ домъ.

При вид хрипящаго человка, который едва слышнымъ голосомъ произносилъ имя графа де Монтестрюка, какъ призываетъ умирающій имя своего святого, Угренокъ, всюду вертвшійся во всякое время, бросился со всхъ ногъ къ своему графу.

— Тамъ человкъ совсмъ умираетъ! поскорй какъ можно къ нему, графъ! крикнулъ Угренокъ.

Гуго поспшилъ къ умирающему.

— Узнаете вы меня, графъ? сказалъ ему честный слуга: это я имлъ честь нести съ вашей милостью, когда вы переодлись въ ливрею, портшезъ принцессы Маміани, помните, въ тотъ день?…

— Совершенно такъ! перебилъ Коклико. Графъ, быть можетъ, думалъ когда о другомъ, но явиллъ прекрасно, что было у меня передъ глазами… Поэтому, любезный, пропускай подробности… и ступай прямо къ цли…

Въ нсколькихъ словахъ несчастный Паскалино разсказалъ Гуго обо всемъ, что съ нимъ случилось. Когда дошло дло до дуэли его съ человкомъ, котораго онъ встртилъ у воротъ Меца, Коклико вскрикнулъ:

— Высокій, худой, съ сдиной, на голов шляпа съ краснымъ перомъ?

— И въ бархатномъ колет, а сверху него — кираса изъ буйволовой кожи…

— Это мой испанецъ, дон-Манрико!

— А моего звали Бартоломео Малатеста и онъ уврялъ, что онъ итальянецъ…

— Два имени у одного и того же бездльника!… И это онъ то такъ славно тебя отдлалъ, мой бдный другъ?

Паскалино кивнулъ головой и разсказалъ, какъ у него отняли письмо принцессы, когда онъ упалъ.

— Но разбойникъ не зналъ, что принцесса передала мн еще и на словахъ содержаніе этого письма, продолжалъ онъ… Я увренъ, что еслибъ онъ замтилъ во мн малйшій признакъ жизни, онъ бы распоролъ мн животъ… Никогда не забуду его злодйской рожи, когда онъ читалъ это письмо принцессы…

Потомъ Паскалино провелъ рукой по лбу, стараясь получше все припомнить, и продолжалъ:

— Да, принцесса умоляетъ васъ хать какъ можно скорй въ Зальцбургъ, на дорог въ Вну… Графиня де Монлюсонъ, у которой я видлъ вашу милость въ Мельер, тоже ухала съ намреніемъ добраться до Венгріи, какъ полагаютъ, а графъ де Шиври похалъ по той же самой дорог… Ей грозитъ большая опасность… принцесса надется, что вы спасете ее.

Гуго обмнялся взглядомъ съ Коклико.

— А данное вамъ порученіе? сказалъ послдній.

— А мое Золотое Руно? графъ де Колиньи все узнаетъ и самъ ршитъ, что мн длать.

Паскалино потянулъ Монтестрюка за рукавъ и сказалъ ему:

— Если я не выздоровю, позаботьтесь, ради Бога, о Хло….У меня сердце разрывается, когда вспомню объ ожидающемъ ея гор… Честная двочка любила только меня одного съ прошлаго года и мы хотли обвнчаться ныншнимъ лтомъ!…

— Гм! произнесъ Коклико… любовника еще можно найдти, но мужа!…. Ну, мы однако поищемъ…. А пока спи себ и не тревожься ни объ чемъ…