Вэкфильдский священник
Шрифт:
— Однако, сказалъ онъ, такъ какъ я уже училъ васъ когда-то искусству прослыть писателемъ въ Лондон, давайте я васъ научу, какъ надо покупать картины въ Париж.
Я съ величайшей готовностью согласился на его предложеніе: этимъ все-таки можно было жить кое-какъ, а я только тмъ и ограничивалъ теперь свое честолюбіе. Я отправился къ нему на квартиру и съ его помощію пріодлся получше. Вскор онъ сталъ брать меня съ собою на аукціоны картинъ, куда обыкновенно покупателями являлись члены англійской аристократіи. Къ немалому моему удивленію, онъ оказался хорошо знакомъ со знатью и разныя высокія особы при покупк картины или медали обращались къ нему за совтами, какъ къ человку, извстному своимъ развитымъ вкусомъ и званіемъ дла. При этихъ случаяхъ, онъ, съ своей стороны, обращался за помощію ко мн: каждый разъ, какъ спрашивали его совта, онъ пресерьезно отводилъ меня въ сторону, совщался,
Иногда, впрочемъ, ему случалось проявлять доказательства самой невозмутимой самоувренности. Такъ, напримръ, однажды, высказавъ мнніе, что краски на какой-то картин слишкомъ рзки, онъ преспокойно взялъ кисть, обмакнулъ ее въ случайно стоявшую тутъ посудину съ бурымъ лакомъ и, помазавъ картину въ присутствіи всей честной компаніи, спросилъ, не правда ли, что теперь тоны стали значительно мягче?
Покончивъ со своими длами въ Париж онъ озаботился передъ отъздомъ отрекомендовать меня нсколькимъ знатнымъ лицамъ какъ человка, могущаго превосходно выполнить обязанности воспитателя. Вскор я получилъ именно такое мсто у джентльмена, привезшаго своего воспитанника въ Парижъ съ тмъ, чтобы отсюда объхать всю Европу. Мн поручили должность гувернера при этомъ юнош, но предупредили, что онъ меня слушаться не будетъ. Въ сущности, впрочемъ, молодой человкъ гораздо лучше меня умлъ управляться со всми денежными длами. Ему предстояло получить по наслдству отъ дяди, умершаго въ Вестъ-Индіи, до двухсотъ тысячъ фунтовъ состоянія, и опекуны, чтобы пріучить его какъ можно разумне распоряжаться своими средствами, отдали его въ ученье въ контору стряпчаго. Этотъ послдній развилъ въ немъ такую скаредность, которая угрожала обратиться въ страсть. Дорогой онъ то-и-дло спрашивалъ: а нельзя ли подешевле? Какъ бы истратить поменьше денегъ? Который способъ передвиженія будетъ выгодне? Что бы такое тутъ купить, что могло бы потомъ пригодиться и въ Лондон?
Онъ готовъ былъ останавливаться и осматривать всякія диковинки, если ихъ показывали даромъ; если же приходилось платить, онъ говорилъ, что этого смотрть не стоитъ. Онъ ни разу не уплатилъ по счету, не замтивъ со вздохомъ, какъ дорого обходится путешествовать? А ему еще не исполнилось двадцати одного года отъ роду!
Въ Ливорно мы съ нимъ отправились полюбоваться гаванью и кораблями и тутъ ему вздумалось спросить, что стоитъ проздъ моремъ до Англіи. Оказалось, что сравнительно съ сухопутною дорогой это стоитъ сущіе пустяки. Искушеніе было слишкомъ сильно и онъ не въ силахъ былъ побороть его. Уплативъ мн часть жалованья, которую я усплъ зажить, онъ распростился со мной и, захвативъ съ собой одного только слугу, отплылъ въ Лондонъ.
Я снова очутился одинъ какъ перстъ и безъ дла; но къ этому я ужъ привыкъ. Однако, мои музыкальныя способности были совсмъ непримнимы въ стран, гд каждый крестьянинъ смыслитъ въ музык больше моего. Хорошо, что къ этому времени я развилъ въ себ другой талантъ, не мене выгодный, а именно искусство поддерживать диспуты. Во всхъ иностранныхъ университетахъ и монастыряхъ въ извстные дни происходятъ философскіе споры: объявляется какой нибудь тезисъ и диспутантъ обязанъ защищать его противъ всхъ, кому вздумается съ нимъ спорить; и если онъ достаточно навострился и съ успхомъ уметъ отражать нападенія, ему выдаютъ за это небольшое денежное вознагражденіе, съ правомъ одинъ разъ пообдать и разъ переночевать даромъ въ мстной гостинниц. И вотъ такимъ-то способомъ пробивался я на пути къ Англіи: шелъ отъ одного города до другого, исподволь присматривался къ людямъ и, такъ сказать, изучалъ об стороны медали. Впрочемъ, мои выводы могутъ быть выражены очень коротко — я убдился, что бднымъ людямъ всего лучше живется при монархическомъ правленіи, а богатымъ — въ республикахъ; что во всхъ странахъ понятіе о богатств неразлучно съ понятіемъ о свобод; и что даже самые искренніе и горячіе поклонники свободы не прочь подчинить волю хоть нсколькихъ человкъ своей собственной.
Добравшись до Англіи, я предполагалъ прежде всего повидаться съ вами, а потомъ записаться волонтеромъ въ первую военную экспедицію, какая случится. Но пока шелъ домой, встртился со старымъ пріятелемъ, который поступилъ въ труппу комедіантовъ и вмст съ ними собирался въ теченіе лта объзжать страну. Члены этой компаніи, казалось, расположены были принять меня въ свою среду. Они предупреждали меня, однако же, что задача моя будетъ вовсе не легкая: говорили, что публика — многоглавое чудовище, что угодить ей далеко не всякому удается; что актерскому ремеслу нельзя научиться въ одинъ день, и что если я не привыкну къ нкоторымъ условнымъ движеніямъ, которыя на сцен (но только на сцен) обязательны для каждаго актера и практикуются вотъ уже боле ста лтъ, то изъ меня никогда ничего не выйдетъ. Но главное затрудненіе представилось тогда, когда нужно было назначить мн роль, потому что все было распредлено уже заране. Пробовали приспособить меня то къ той пьес, то къ другой, и наконецъ окончательно поручила мн роль Гораціо; къ счастію, однакожъ, присутствующее здсь общество помшало мн выполнить это предпріятіе.
XXI. Дружба съ порочными людьми не можетъ быть продолжительна: она требуетъ взаимнаго удовлетворенія
Разсказъ моего сына такъ затянулся, что мы не могли выслушать его сразу: первую половину онъ намъ повдалъ въ тотъ же вечеръ, а вторую — на другой день посл обда; но появленіе у подъзда кареты мистера Торнчиля на-время положило предлъ общему удовольствію.
Буфетчикъ, ставшій моимъ преданнйшимъ другомъ, разсказалъ мн по секрету, что сквайръ ухаживаетъ за миссъ Уильмотъ и что дядя ея и тетка, повидимому, очень его одобряютъ. Войдя въ гостиную и увидвъ меня и моего сына, мистеръ Торнчиль какъ будто растерялся, но я приписалъ это неожиданности, а не досад. Когда же мы встали и поздоровались съ нимъ, онъ отвтилъ на наши привтствія съ величайшею любезностью и вскор его присутствіе только подбавило къ общему веселому настроенію.
Посл чая онъ отвелъ меня въ сторону и спросилъ, нтъ ли чего новаго насчетъ моей дочери; когда же я отвтилъ, что до сихъ поръ вс мои поиски были безуспшны, онъ сильно удивился, прибавивъ, что съ тхъ поръ часто навдывался къ намъ въ домъ и утшалъ, какъ могъ, остальную семью, которую оставилъ вполн здоровой. Потомъ онъ спросилъ, разсказывалъ ли я о нашемъ несчастіи моему сыну или миссъ Уильмотъ, и когда я сказалъ, что нтъ еще, не говорилъ, онъ очень похвалилъ меня за воздержность и осторожность, уговаривая держать дло въ секрет.
— Да и что за охота, прибавилъ онъ, — изобличать свой позоръ! Притомъ же, можетъ быть, миссъ Ливи окажется не такъ виноватой, какъ мы вс воображаемъ.
Тутъ вошедшій слуга доложилъ сквайру, что его ждутъ въ зал для начала танцевъ, и онъ ушелъ, а я остался, искренно радуясь тому, что онъ такъ участливо отнесся къ моимъ дламъ. Его ухаживанье за миссъ Уильмотъ было очевидно и несомннно; но ей оно казалось непріятнымъ и она переносила его скоре въ угоду тетк, чмъ по личной къ нему склонности. Напротивъ, я не безъ удовольствія примтилъ, что она довольно охотно бросаетъ на моего несчастнаго сына такіе взгляды, которыхъ мистеръ Торнчиль никакъ не могъ отъ нея добиться при всхъ своихъ стараніяхъ и богатств. И однакожъ мистеръ Торнчиль держалъ себя съ такимъ самообладаніемъ и спокойствіемъ, что я только дивился. По настоянію мистера Арнольда, мы прогостили у нихъ уже цлую недлю, и чмъ нжне миссъ Уильмотъ поглядывала на моего сына, тмъ больше пріязни выказывалъ къ нему мистеръ Торнчиль.
Онъ прежде всегда выражалъ готовность всячески услужить намъ, но теперь не ограничился одними общаніями. Утромъ того дня, который я назначилъ для своего отъзда, мистеръ Торнчиль пришелъ ко мн и съ непритворною радостью сообщилъ, что устроилъ до нкоторой степени судьбу своего друга Джорджа, а именно досталъ ему патентъ на чинъ прапорщика въ одномъ изъ полковъ, отправляемыхъ въ Вестъ-Индію, за что уговорился заплатить всего одну сотню фунтовъ; другія же дв сотни ему уступили во вниманіе къ высокому положенію, занимаемому имъ въ обществ.
— За такую ничтожную услугу, продолжалъ юный джентльменъ, — я достаточно вознагражденъ удовольствіемъ услужить доброму пріятелю; что же до сотни фунтовъ, если вы не въ состояніи уплатить ихъ, я берусь самъ внести деньги, а вы мн заплатите когда нибудь посл.
Мы просто не находили словъ, какъ благодарить за такое благодяніе. Я поспшилъ выдать ему росписку на сто фунтовъ и выразилъ такую горячую признательность, какъ будто не намревался современемъ уплатить всю сумму сполна.
Джорджъ долженъ былъ на другой же день отправляться въ Лондонъ, чтобы не упустить столь рдкаго случая. По словамъ его великодушнаго друга, слдовало спшить пріобртеніемъ патента, чтобы кто нибудь другой не предложилъ за него боле выгодныхъ условій. Поэтому на слдующій день нашъ юный воинъ съ ранняго утра изготовился къ отъзду и казался единственнымъ лицомъ, изо всей нашей компаніи, не огорченнымъ этою разлукой. Ничто не могло заставить его пріуныть хоть на минуту: ни предстоявшіе труды и опасности, ни разставаніе съ отцомъ, друзьями и возлюбленной, которая, очевидно, платила ему взаимностью. Когда онъ распрощался со всми, я далъ ему все, что имлъ — свое благословеніе.