Ярмарка тщеславия - английский и русский параллельные тексты

Теккерей Уильям Мейкпис

They had a long conversation, driving round and round the Regent's Park in Mrs. Crawley's carriage together, a conversation of which it is not necessary to repeat the details, but the upshot of it was that, when Becky came home, she flew to her dear Briggs with a smiling face and announced that she had some very good news for her.	Между ними произошел долгий разговор, пока они круг за кругом катались по Риджент-парку в карете миссис Кроули, - разговор, подробности которого нам незачем повторять. Но привел он к тому, что Бекки, вернувшись домой, с сияющим лицом бросилась к своей милой, дорогой Бригс и объявила, что хочет сообщить ей очень хорошие вести.
Lord Steyne had acted in the noblest and most generous manner.	Лорд Стайн поступил в высшей степени благородно и великодушно.
He was always thinking how and when he could do good.	Он всегда только и думает о том, как бы сделать кому-нибудь добро.
Now that little Rawdon was gone to school, a dear companion and friend was no longer necessary to her.	Теперь, когда маленький Родон в школе, ей, Бекки, уже больше не нужна ее дорогая помощница и подруга.
She was grieved beyond measure to part with Briggs, but her means required that she should practise every retrenchment, and her sorrow was mitigated by the idea that her dear Briggs would be far better provided for by her generous patron than in her humble home.	Она горюет свыше всякой меры при мысли о разлуке с Бригс, но их средства требуют строжайшей экономии, а печаль миссис Кроули смягчается сознанием, что ее щедрый покровитель может устроить дорогую Бригс гораздо лучше, чем она в своем скромном доме.
Mrs. Pilkington, the housekeeper at Gauntly Hall, was growing exceedingly old, feeble, and rheumatic: she was not equal to the work of superintending that vast mansion, and must be on the look out for a successor.	Миссис Пилкингтон, экономка в Г онтли-Холле, совсем одряхлела и страдает ревматизмом, она уже не в состоянии справляться с работой по управлению таким огромным домом, поэтому приходится подыскивать ей преемницу.
It was a splendid position.	Это блестящее положение!
The family did not go to Gauntly once in two years.	Семейство лорда наезжает в Гонтли не чаще одного раза в два года.
At other times the housekeeper was the mistress of the magnificent mansion--had four covers daily for her table; was visited by the clergy and the most respectable people of the county--was the lady of Gauntly, in fact; and the two last housekeepers before Mrs. Pilkington had married rectors of Gauntly--but Mrs. P. could not, being the aunt of the present Rector.	Все остальное время экономка - первый человек в этом великолепном дворце. Четыре раза в день ей подается отменная еда, ее посещают духовные особы и самые уважаемые люди графства, - в сущности, она хозяйка Гонтли. Две последние экономки, служившие до миссис Пилкингтон, вышли замуж за пасторов в Г онтли. Сама миссис Пилкингтон не могла последовать их примеру, будучи теткой нынешнего пастора.
The place was not to be hers yet, but she might go down on a visit to Mrs. Pilkington and see whether she would like to succeed her.	Место это еще не закреплено за мисс Бригс, но она может съездить туда, навестить миссис Пилкингтон и посмотреть, подойдет ли ей эта должность.
What words can paint the ecstatic gratitude of Briggs!	Какими словами можно описать восторженную благодарность Бригс!
All she stipulated for was that little Rawdon should be allowed to come down and see her at the Hall.	Она поставила только одно условие: чтобы маленькому Родону было разрешено приезжать к ней в Гонтли-Холл погостить.
Becky promised this--anything.	Бекки обещала это... все что угодно.

She ran up to her husband when he came home and told him the joyful news.	Она выбежала навстречу мужу, когда тот вернулся домой, и сообщила ему радостную новость.
Rawdon was glad, deuced glad; the weight was off his conscience about poor Briggs's money.	Родон обрадовался, чертовски обрадовался: с его совести свалился тяжелый камень - вопрос о деньгах бедной Бригс.
She was provided for, at any rate, but--but his mind was disquiet.	Во всяком случае, она теперь устроена, но... но на сердце у Родона скребли кошки.
He did not seem to be all right, somehow.	Что-то здесь было неладно.
He told little Southdown what Lord Steyne had done, and the young man eyed Crawley with an air which surprised the latter.	Он рассказал о предложении лорда Стайна молодому Саутдауну, и тот смерил его очень странным взглядом.
He told Lady Jane of this second proof of Steyne's bounty, and she, too, looked odd and alarmed; so did Sir Pitt.	Полковник рассказал и леди Джейн об этом новом проявлении щедрости лорда Стайна, и она тоже посмотрела на Родона как-то странно и тревожно. Так же отнесся к его сообщению и сэр Питт.
"She is too clever and--and gay to be allowed to go from party to party without a companion," both said.	– Она слишком умна и... бойка, чтобы позволить ей разъезжать по званым вечерам без компаньонки, - заявили оба супруга.
"You must go with her, Rawdon, wherever she goes, and you must have somebody with her--one of the girls from Queen's Crawley, perhaps, though they were rather giddy guardians for her."	– Ты должен выезжать с нею, Родон, и должен иметь кого-нибудь при ней... ну, скажем, одну из девочек из Королевского Кроули, хотя это и довольно легкомысленные телохранительницы!
Somebody Becky should have.	Кто-то должен был быть при Бекки.
But in the meantime it was clear that honest Briggs must not lose her chance of settlement for life, and so she and her bags were packed, and she set off on her journey.	Но вместе с тем было ясно, что достойной Бригс не следует упускать случая прожить в довольстве остаток своих дней. И вот она собралась, уложила чемоданы и отправилась в путь.
And so two of Rawdon's out-sentinels were in the hands of the enemy.	Таким образом двое из часовых Родона оказались в руках неприятеля.
Sir Pitt went and expostulated with his sister-in-law upon the subject of the dismissal of Briggs and other matters of delicate family interest.	Сэр Питт побывал у невестки и попытался вразумить ее относительно отставки Бригс и других щекотливых семейных дел.
In vain she pointed out to him how necessary was the protection of Lord Steyne for her poor husband; how cruel it would be on their part to deprive Briggs of the position offered to her.	Тщетно Бекки доказывала ему, что покровительство лорда Стайна необходимо ее бедному супругу и что с их стороны было бы жестоко лишать Бригс предложенного ей места.
Cajolements, coaxings, smiles, tears could not satisfy Sir Pitt, and he had something very like a quarrel with his once admired Becky.	Заискивание, лесть, улыбки, слезы - ничто не могло убедить сэра Питта, и между ним и Бекки, которой он некогда так восхищался, произошло нечто очень похожее на ссору.

He spoke of the honour of the family, the unsullied reputation of the Crawleys; expressed himself in indignant tones about her receiving those young Frenchmen--those wild young men of fashion, my Lord Steyne himself, whose carriage was always at her door, who passed hours daily in her company, and whose constant presence made the world talk about her.	Он заговорил о семейной чести, о незапятнанной репутации фамилии Кроули, с негодованием отметил, что Бекки напрасно принимает у себя этих молодых французов -распутную светскую молодежь, да и самого лорда Стайна, карета которого всегда стоит у дверей Бекки, который ежедневно проводит с нею по несколько часов и своим постоянным пребыванием в ее доме вызывает в обществе разные толки.
As the head of the house he implored her to be more prudent.	В качестве главы рода он умоляет Ребекку быть более благоразумной.
Society was already speaking lightly of her.	Общество уже отзывается о ней неуважительно.
Lord Steyne, though a nobleman of the greatest station and talents, was a man whose attentions would compromise any woman; he besought, he implored, he commanded his sister-in-law to be watchful in her intercourse with that nobleman.	Лорд Стайн хотя и вельможа и обладает выдающимися талантами, но это человек, внимание которого может скомпрометировать любую женщину; сэр Питт просит, умоляет, настаивает, чтобы его невестка была осмотрительнее при встречах с этим сановником.
Becky promised anything and everything Pitt wanted; but Lord Steyne came to her house as often as ever, and Sir Pitt's anger increased.	Бекки пообещала Питту все, чего тому хотелось, но лорд Стайн все так же часто посещал ее дом; и гнев сэра Питта разгорался все сильнее.
I wonder was Lady Jane angry or pleased that her husband at last found fault with his favourite Rebecca?	Не знаю, сердилась или радовалась леди Джейн, видя, что ее супруг наконец нашел недостатки у своей любимицы Ребекки!
Lord Steyne's visits continuing, his own ceased, and his wife was for refusing all further intercourse with that nobleman and declining the invitation to the charade-night which the marchioness sent to her; but Sir Pitt thought it was necessary to accept it, as his Royal Highness would be there.	Поскольку визиты лорда Стайна продолжались, его собственные прекратились; и жена его готова была отказаться от всякого дальнейшего общения с этим сановником и отклонить приглашение на вечер с шарадами, которое прислала ей маркиза. Но сэр Питт решил, что это приглашение необходимо принять, так как на вечере будет присутствовать его королевское высочество.
Although he went to the party in question, Sir Pitt quitted it very early, and his wife, too, was very glad to come away.	Сэр Питт был на упомянутом вечере, но он покинул его очень рано, да и жена его была рада поскорее уехать.
Becky hardly so much as spoke to him or noticed her sister-in-law.	Бекки почти не разговаривала с Питтом и едва замечала невестку.
Pitt Crawley declared her behaviour was monstrously indecorous, reprobated in strong terms the habit of play-acting and fancy dressing as highly unbecoming a British female, and after the charades were over, took his brother Rawdon severely to task for appearing himself and allowing his wife to join in such improper exhibitions.	Питт Кроули заявил, что поведение Бекки в высшей степени непристойно, и в резких выражениях осуждал театральные представления и маскарады как совершенно неподобающее времяпрепровождение для англичанки. По окончании шарад он задал жестокий нагоняй своему брату Родону за то, что тот и сам участвовал в таких неприличных игрищах, и позволил жене принять в них участие.

Rawdon said she should not join in any more such amusements--but indeed, and perhaps from hints from his elder brother and sister, he had already become a very watchful and exemplary domestic character.	Родон сказал, что больше участвовать в подобных забавах она не будет. Быть может, под влиянием внушений со стороны старшего брата и невестки, он уже и так стал примерным семьянином.
He left off his clubs and billiards.	Он забросил клубы и бильярдные.
He never left home.	Никуда не выезжал один.
He took Becky out to drive; he went laboriously with her to all her parties.	Ездил кататься вместе с Бекки; усердно посещал с нею все званые вечера.
Whenever my Lord Steyne called, he was sure to find the Colonel.	Когда бы ни приезжал к ним лорд Стайн, полковник всегда оказывался дома.
And when Becky proposed to go out without her husband, or received invitations for herself, he peremptorily ordered her to refuse them: and there was that in the gentleman's manner which enforced obedience.	А когда Бекки предполагала выехать куда-нибудь без него или же получала приглашения только для себя, он решительно требовал, чтобы она отказывалась от них, - и в тоне нашего джентльмена было что-то такое, что внушало повиновение.
Little Becky, to do her justice, was charmed with Rawdon's gallantry.	Маленькая Бекки, надо отдать ей справедливость, была очарована галантностью Родона.
If he was surly, she never was.	Он иногда бывал не в духе, зато Бекки всегда была весела.
Whether friends were present or absent, she had always a kind smile for him and was attentive to his pleasure and comfort.	И при гостях, и наедине с мужем у Бекки неизменно находилась для него ласковая улыбка, всегда она заботилась о его удобствах и удовольствиях.
It was the early days of their marriage over again: the same good humour, prevenances, merriment, and artless confidence and regard.	Словно вернулись первые дни их брачной жизни: то же отличное расположение духа, prevenances {Предупредительность (франц.).}, приветливость, безыскусственная откровенность и внимание.
"How much pleasanter it is," she would say, "to have you by my side in the carriage than that foolish old Briggs!	– Насколько же приятнее, - говаривала Бекки, -когда рядом со мной в карете сидишь ты, а не эта глупая старуха Бригс!
Let us always go on so, dear Rawdon.	Давай, дорогой Родон, будем и впредь так жить!
How nice it would be, and how happy we should always be, if we had but the money!"	Как это было бы чудесно, какое это было бы счастье, будь только у нас деньги!
He fell asleep after dinner in his chair; he did not see the face opposite to him, haggard, weary, and terrible; it lighted up with fresh candid smiles when he woke.	После обеда Родон засыпал в кресле; он не видел лица сидевшей против него жены - хмурого, измученного и страшного. Когда Родон просыпался, оно озарялось свежей, невинной улыбкой.
It kissed him gaily.	Жена весело его целовала.
He wondered that he had ever had suspicions.	Полковник изумлялся, как это у него могли возникнуть подозрения!

No, he never had suspicions; all those dumb doubts and surly misgivings which had been gathering on his mind were mere idle jealousies.	Да у него никогда и не было никаких подозрений: эти смутные опасения и предчувствия, смущавшие его, - все это было просто беспричинной ревностью.
She was fond of him; she always had been.	Бекки любит его, она всегда его любила.
As for her shining in society, it was no fault of hers; she was formed to shine there.	А если она блистает в высшем свете, в том нет ее вины! Она создана, чтобы блистать.
Was there any woman who could talk, or sing, or do anything like her?	Какая другая женщина умеет так говорить, так петь или вообще делать что-либо так, как Бекки?
If she would but like the boy!	Если бы только она любила сынишку!
Rawdon thought.	Так думал Родон.
But the mother and son never could be brought together.	Но мать и сын никогда не могли ужиться.
And it was while Rawdon's mind was agitated with these doubts and perplexities that the incident occurred which was mentioned in the last chapter, and the unfortunate Colonel found himself a prisoner away from home.	И в то самое время, когда Родон терзался такими сомнениями и недоуменными вопросами, произошел случай, о котором мы рассказали в предыдущей главе, и несчастный полковник оказался пленником, отторгнутым от своего дома.
CHAPTER LIII	ГЛАВА LIII
A Rescue and a Catastrophe	Спасение и катастрофа
Friend Rawdon drove on then to Mr. Moss's mansion in Cursitor Street, and was duly inducted into that dismal place of hospitality.	Наш друг Родон подкатил к особняку мистера Мосса на Кэрситор-стрит и был должным образом введен под гостеприимные своды этого мрачного убежища.
Morning was breaking over the cheerful house-tops of Chancery Lane as the rattling cab woke up the echoes there.	Стук колес прбудил эхо на Чансери-лейн, над веселыми крышами которой уже занималось утро.
A little pink-eyed Jew-boy, with a head as ruddy as the rising morn, let the party into the house, and Rawdon was welcomed to the ground-floor apartments by Mr. Moss, his travelling companion and host, who cheerfully asked him if he would like a glass of something warm after his drive.	Заспанный мальчишка-еврей с золотисто-рыжей, как утренняя заря, шевелюрой отпер дверь, и мистер Мосс - провожатый и хозяин Родона -любезно пригласил полковника в покои нижнего этажа и осведомился, не пожелает ли он выпить после прогулки стаканчик чего-нибудь горяченького.
The Colonel was not so depressed as some mortals would be, who, quitting a palace and a placens uxor, find themselves barred into a spunging-house; for, if the truth must be told, he had been a lodger at Mr. Moss's establishment once or twice before.	Полковник был не так удручен, как был бы удручен иной смертный, который, покинув дворец и placens uxor {Милую супругу (лат.).}, оказался бы запертым в доме бейлифа, - ибо, сказать по правде, Родону уже приходилось раза два гостить в учреждении мистера Мосса.
We have not thought it necessary in the previous course of this narrative to mention these trivial little domestic incidents: but the reader may be assured that they can't unfrequently occur in the life of a man who lives on nothing a year.	Мы не считали нужным в предшествующих главах этой повести упоминать о таких мелких домашних неурядицах, но заверяем читателя, что они неизбежны в жизни человека, живущего неизвестно на что.

Upon his first visit to Mr. Moss, the Colonel, then a bachelor, had been liberated by the generosity of his aunt; on the second mishap, little Becky, with the greatest spirit and kindness, had borrowed a sum of money from Lord Southdown and had coaxed her husband's creditor (who was her shawl, velvet-gown, lace pocket-handkerchief, trinket, and gim-crack purveyor, indeed) to take a portion of the sum claimed and Rawdon's promissory note for the remainder: so on both these occasions the capture and release had been conducted with the utmost gallantry on all sides, and Moss and the Colonel were therefore on the very best of terms.	В первый раз полковник, тогда еще холостяк, был освобожден из дома мистера Мосса благодаря щедрости тетки. Во второй раз малютка Бекки с величайшим присутствием духа и любезностью заняла некоторую сумму денег у лорда Саутдауна и уговорила кредитора своего мужа (это, к слову сказать, был ее поставщик шалей, бархатных платьев, кружевных носовых платочков, безделушек и побрякушек) удовольствоваться частью требуемой суммы и взять на остальную обязательство Родона уплатить деньги в определенный срок. Таким образом, в обоих этих случаях все заинтересованные стороны проявили величайшую деликатность и предупредительность, и поэтому мистер Мосс и полковник были в наилучших отношениях.
"You'll find your old bed, Colonel, and everything comfortable," that gentleman said, "as I may honestly say.	– Вам приготовлена ваша старая кровать, полковник, со всеми удобствами, - заявил мистер Мосс, - могу вас в этом заверить по совести.
You may be pretty sure its kep aired, and by the best of company, too.	Вы не сомневайтесь, мы ее постоянно проветриваем и предоставляем только людям из самого лучшего общества.
It was slep in the night afore last by the Honorable Capting Famish, of the Fiftieth Dragoons, whose Mar took him out, after a fortnight, jest to punish him, she said.	Прошлую ночь на ней почивал достопочтенный капитан Фэмига пятидесятого драгунского полка. Мамаша выкупила его через две недели, говорит - это ему просто для острастки.
But, Law bless you, I promise you, he punished my champagne, and had a party ere every night--reglar tip-top swells, down from the clubs and the West End--Capting Ragg, the Honorable Deuceace, who lives in the Temple, and some fellers as knows a good glass of wine, I warrant you.	Но, видит бог, уж и дал он острастку моему шампанскому! И каждый-то вечер у него гости -все одни козыри, из клубов да из Вест-Энда: капитан Рэг, достопочтенный Дьюсэпс, что живет в Темпле, и другие, которые тоже понимают толк в добром стакане вина! Честное слово!
I've got a Doctor of Diwinity upstairs, five gents in the coffee-room, and Mrs. Moss has a tably-dy-hoty at half-past five, and a little cards or music afterwards, when we shall be most happy to see you."	Наверху у меня помещается доктор богословия, и пятеро джентльменов - в общей столовой. Миссис Мосс кормит за табльдотом в половине шестого, а после устраиваются разные развлечения - картишки или музыка. Будем весьма счастливы, если и вы придете.
"I'll ring when I want anything," said Rawdon and went quietly to his bedroom.	– Я позвоню, если мне что-нибудь понадобится, -сказал Родон и спокойно направился в свою спальню.
He was an old soldier, we have said, and not to be disturbed by any little shocks of fate.	Как мы уже говорили, он был старый солдат и не смущался, когда судьба угощала его щелчками.
A weaker man would have sent off a letter to his wife on the instant of his capture.	Более слабый человек тут же послал бы письмо жене.
"But what is the use of disturbing her night's rest?" thought Rawdon.	"Но зачем смущать ее ночной покой? – подумал Родон.
"She won't know whether I am in my room or not.	– Она не будет знать, у себя я или нет.

It will be time enough to write to her when she has had her sleep out, and I have had mine.	Успею написать, когда она выспится, да и я тоже.
It's only a hundred-and-seventy, and the deuce is in it if we can't raise that."	Речь идет всего о каких-то ста семидесяти фунтах, черт побери, неужели мы этого не осилим?"
And so, thinking about little Rawdon (whom he would not have know that he was in such a queer place), the Colonel turned into the bed lately occupied by Captain Famish and fell asleep.	И вот, с думами о маленьком Родоне (полковнику было бы очень тяжело, если бы мальчик узнал, в каком странном месте он находится), он улегся в постель, которую еще недавно занимал капитан Фэмиш, и крепко уснул.
It was ten o'clock when he woke up, and the ruddy-headed youth brought him, with conscious pride, a fine silver dressing-case, wherewith he might perform the operation of shaving.	Было десять часов, когда он проснулся, и рыжеволосый юнец с нескрывамой гордостью поставил перед ним прекрасный серебряный туалетный прибор, с помощью которого Родон мог совершить церемонию бритья.
Indeed Mr. Moss's house, though somewhat dirty, was splendid throughout.	Вообще дом мистера Мосса был хотя и грязноват, но зато обставлен великолепно.
There were dirty trays, and wine-coolers en permanence on the sideboard, huge dirty gilt cornices, with dingy yellow satin hangings to the barred windows which looked into Cursitor Street--vast and dirty gilt picture frames surrounding pieces sporting and sacred, all of which works were by the greatest masters--and fetched the greatest prices, too, in the bill transactions, in the course of which they were sold and bought over and over again.	На буфете стояли en permanence {Постоянно (франц.).} грязные подносы и ведерки с остатками льда; на забранных решетками окнах, выходивших на Кэрситор-стрит, висели огромные грязные золоченые карнизы с грязными желтыми атласными портьерами; из широких грязных золоченых рам смотрели картины духовного содержания или сцены из охотничьей жизни, - все они принадлежали кисти величайших мастеров и высоко оценивались при вексельных операциях, во время которых они многократно переходили из рук в руки.
The Colonel's breakfast was served to him in the same dingy and gorgeous plated ware.	Завтрак был подан полковнику также в нечищеной, но великолепной посуде.
Miss Moss, a dark-eyed maid in curl-papers, appeared with the teapot, and, smiling, asked the Colonel how he had slep?	Мисс Мосс, черноглазая девица в папильотках, явилась с чайником и, улыбаясь, осведомилась у полковника, как он почивал.
And she brought him in the Morning Post, with the names of all the great people who had figured at Lord Steyne's entertainment the night before.	Она принесла ему и номер газеты "Морнинг пост" с полным списком именитых гостей, присутствовавших накануне на званом вечере у лорда Стайна.
It contained a brilliant account of the festivities and of the beautiful and accomplished Mrs. Rawdon Crawley's admirable personifications.	В газете содержался также отчет об этом блестящем празднестве и о замечательном исполнении прекрасной и талантливой миссис Родон Кроули сыгранных ею ролей.

After a lively chat with this lady (who sat on the edge of the breakfast table in an easy attitude displaying the drapery of her stocking and an ex-white satin shoe, which was down at heel), Colonel Crawley called for pens and ink, and paper, and being asked how many sheets, chose one which was brought to him between Miss Moss's own finger and thumb.	Поболтав с хозяйской дочкой (которая уселась на край сервированного для завтрака стола в самой непринужденной позе, выставляя напоказ спустившийся чулок и бывший когда-то белым атласный башмачок со стоптанным каблуком), полковник Кроули потребовал перьев, чернил и бумаги. На вопрос, сколько ему надо листков, он ответил: "Только один", каковой мисс Мосс и принесла ему, зажав между большим и указательным перстами.
Many a sheet had that dark-eyed damsel brought in; many a poor fellow had scrawled and blotted hurried lines of entreaty and paced up and down that awful room until his messenger brought back the reply.	Много таких листков приносила эта темноглазая девица; много несчастных узников царапали и марали на них торопливые строчки с мольбами о помощи и расхаживали по этой ужасной комнате, пока посланный не приносил им ответа.
Poor men always use messengers instead of the post.	Бедные люди всегда прибегают к услугам посыльных, а не почты.
Who has not had their letters, with the wafers wet, and the announcement that a person is waiting in the hall?	Кто из нас не получал писем с еще сырой облаткой и с сообщением, что человек в прихожей ожидает ответа!
Now on the score of his application, Rawdon had not many misgivings.	В успехе своего обращения Родон не сомневался.
DEAR BECKY, (Rawdon wrote)	"Дорогая Бекки! – писал он.
I HOPE YOU SLEPT WELL.	– Надеюсь, ты спала хорошо.
Don't be FRIGHTENED if I don't bring you in your COFFY.	Не пугайся, что не я подаю тебе твой кофий.
Last night as I was coming home smoaking, I met with an ACCADENT.	Вчера вечером, когда я возвращался домой покуревая, со мной случался акцидент.
I was NABBED by Moss of Cursitor Street--from whose GILT AND SPLENDID PARLER I write this--the same that had me this time two years.	Меня сцапал Мосс с Кэрситор-стрит - в его позолоченной и пышной гостиной я и пишу это письмо, - тот самый, который уже забирал меня ровно два года тому назад.
Miss Moss brought in my tea--she is grown very FAT, and, as usual, had her STOCKENS DOWN AT HEAL.	Мисс Мосс подавала мне чай; она очень растолстела, и, как всегда, чулки свалеваются у нее до пяток.
It's Nathan's business--a hundred-and-fifty--with costs, hundred-and-seventy.	Это по иску Натана - сто пятьдесят фунтов, а с издержками - сто семьдесят.
Please send me my desk and some CLOTHS--I'm in pumps and a white tye (something like Miss M's stockings)--I've seventy in it.	Пожалуйста, пришли мне мой письменный прибор и немного платья - я в бальных башмаках и белом галстуке (он уже похож на чулки мисс Мосс), - у меня там семьдесят фунтов.
And as soon as you get this, Drive to Nathan's--offer him seventy-five down, and ASK HIM TO RENEW--say I'll take wine--we may as well have some dinner sherry; but not PICTURS, they're too dear.	Как только получешь это письмо, поезжай к Натану, предложи ему семьдесят пять фунтов и попроси переписать вексель на остальную сумму. Скажи, что я возьму вина, - нам все равно надо покупать к обеду херес; но картин не бери -слишком дороги.

If he won't stand it. Take my ticker and such of your things as you can SPARE, and send them to Balls--we must, of coarse, have the sum to-night.	Бели он заупрямится, возьми мои часы и те из своих безделушек, без которых ты можешь обойтись, и отошли в ломбард - мы должны, конечно, получить деньги еще до вечера.
It won't do to let it stand over, as to-morrow's Sunday; the beds here are not very CLEAN, and there may be other things out against me--I'm glad it an't Rawdon's Saturday for coming home.	Нельзя откладывать это дело, завтра воскресенье; кровати здесь не очень чистые, да и, кроме того, против меня могут возбудить еще новые дела. Радуюсь, что Родон не дома в эту субботу.
God bless you.	Храни тебя бог.
Yours in haste, R. C. P.S. Make haste and come.	Очень спешу. Поторопись и приезжай!" Твой Р. К.
This letter, sealed with a wafer, was dispatched by one of the messengers who are always hanging about Mr. Moss's establishment, and Rawdon, having seen him depart, went out in the court-yard and smoked his cigar with a tolerably easy mind--in spite of the bars overhead--for Mr. Moss's court-yard is railed in like a cage, lest the gentlemen who are boarding with him should take a fancy to escape from his hospitality.	Это письмо, запечатанное облаткой, было отправлено с одним из посыльных, постоянно болтающихся около владений мистера Мосса. Убедившись, что письмо отослано, Родон вышел во двор и выкурил сигару в довольно сносном состоянии духа, несмотря на решетку над своей головой, - ибо двор мистера Мосса загорожен со всех сторон решетками, как клетка, чтобы джентльменам, проживающим у него, не пришла, чего доброго, фантазия покинуть его гостеприимный кров.
Three hours, he calculated, would be the utmost time required, before Becky should arrive and open his prison doors, and he passed these pretty cheerfully in smoking, in reading the paper, and in the coffee-room with an acquaintance, Captain Walker, who happened to be there, and with whom he cut for sixpences for some hours, with pretty equal luck on either side.	Три часа, рассчитывал Родон, это самый большой срок, который потребуется, чтобы Бекки приехала и вызволила его. И он недурно провел это время в курении, чтении газеты и беседе в общей столовой с одним знакомым, капитаном Уокером, который тоже оказался тут и с которым Родон несколько часов играл в карты по шести пенсов, с переменным успехом.
But the day passed away and no messenger returned--no Becky.	Но время шло, а посыльный не возвращался; не приезжала и Бекки.
Mr. Moss's tably-dy-hoty was served at the appointed hour of half-past five, when such of the gentlemen lodging in the house as could afford to pay for the banquet came and partook of it in the splendid front parlour before described, and with which Mr. Crawley's temporary lodging communicated, when Miss M. (Miss Hem, as her papa called her) appeared without the curl-papers of the morning, and Mrs. Hem did the honours of a prime boiled leg of mutton and turnips, of which the Colonel ate with a very faint appetite.	"Табльдот" мистера Мосса был сервирован точно в половине шестого. Те из проживавших в доме джентльменов, которые были в состоянии платить за угощение, уселись за стол в описанной нами выше парадной гостиной, с которой сообщалось временное жилище мистера Кроули. Мисс М. (мисс Хем, как называл ее папаша) явилась к обеду уже без папильоток; миссис Хем предложила вниманию собравшихся отличную баранью ногу с репой. Полковник ел без особенного аппетита.
Asked whether he would "stand" a bottle of champagne for the company, he consented, and the ladies drank to his 'ealth, and Mr. Moss, in the most polite manner, "looked towards him."	На вопрос, не поставит ли он бутылку шампанского для всей компании, Родон ответил утвердительно, и дамы выпили за его здоровье, а мистер Мосс учтивейшим образом с ним чокнулся.

In the midst of this repast, however, the doorbell was heard--young Moss of the ruddy hair rose up with the keys and answered the summons, and coming back, told the Colonel that the messenger had returned with a bag, a desk and a letter, which he gave him.	Но вот в середине обеда зазвонил колокольчик у входных дверей. Рыжий отпрыск Мосса поднялся из-за стола с ключами и пошел отворять; вернувшись, он сообщил полковнику, что посланный прибыл с чемоданом, письменной шкатулкой и письмом, которое юноша и передал Родону.
"No ceramony, Colonel, I beg," said Mrs. Moss with a wave of her hand, and he opened the letter rather tremulously.	– Без церемоний, полковник, прошу вас, - сказала миссис Мосс, делая широкий жест рукой, и Родон с легким трепетом вскрыл письмо.
It was a beautiful letter, highly scented, on a pink paper, and with a light green seal.	Это было чудесное письмо, сильно надушенное, на розовой бумаге и с светло-зеленой печатью.
MON PAUVRE CHER PETIT, (Mrs. Crawley wrote)	"Mon pauvre cher petit {Мой бедный малыш (франц.).}, - писала миссис Кроули.
I could not sleep ONE WINK for thinking of what had become of my odious old monstre, and only got to rest in the morning after sending for Mr. Blench (for I was in a fever), who gave me a composing draught and left orders with Finette that I should be disturbed ON NO ACCOUNT.	– Я не могла уснуть ни на одно мгновение, думая о том, что случилось с моим противным старым чудовищем, и забылась сном только утром, после того как послала за мистером Бленчем (меня лихорадило), и он дал мне успокоительную микстуру и оставил Финет указание, чтобы меня не будили ни под каким видом.
So that my poor old man's messenger, who had bien mauvaise mine Finette says, and sentoit le Genievre, remained in the hall for some hours waiting my bell.	Поэтому посыльный моего бедного старичка, -у этого посыльного, по словам Финет, hien mauvaiso mine {Довольно подозрительный вид (франц.).} и il sentait le Genievre {От него несло джином (франц.).}, - просидел в прихожей несколько часов в ожидании моего звонка.
You may fancy my state when I read your poor dear old ill-spelt letter.	Можешь представить себе мое состояние, когда я прочитала твое милое бедное безграмотное письмо!
Ill as I was, I instantly called for the carriage, and as soon as I was dressed (though I couldn't drink a drop of chocolate--I assure you I couldn't without my monstre to bring it to me), I drove ventre a terre to Nathan's.	Хотя мне нездоровилось, я сейчас же вызвала карету и, как только оделась (я не могла выпить и капли шоколада, - уверяю тебя, не могла, потому что мне принес его не мой monstre {Чудовище (франц.).}), помчалась ventre a terre {Во весь дух (франц.).} к Натану.
I saw him--I wept--I cried--I fell at his odious knees.	Я видела его... молила... плакала... припадала к его гнусным стопам.
Nothing would mollify the horrid man.	Ничто не могло смягчить этого ужасного человека.
He would have all the money, he said, or keep my poor monstre in prison.	Либо подавай ему все деньги, сказал он, либо мой бедный муженек останется в тюрьме.