Ярмарка тщеславия - английский и русский параллельные тексты

Теккерей Уильям Мейкпис

Fifine went off in a cab, as we have known more exalted persons of her nation to do under similar circumstances: but, more provident or lucky than these, she secured not only her own property, but some of her mistress's (if indeed that lady could be said to have any property at all)--and not only carried off the trinkets before alluded to, and some favourite dresses on which she had long kept her eye, but four richly gilt Louis Quatorze candlesticks, six gilt albums, keepsakes, and Books of Beauty, a gold enamelled snuff-box which had once belonged to Madame du Barri, and the sweetest little inkstand and mother-of-pearl blotting book, which Becky used when she composed her charming little pink notes, had vanished from the premises in Curzon Street together with Mademoiselle Fifine, and all the silver laid on the table for the little festin which Rawdon interrupted.	Фифин укатила в кебе, как поступали в подобных обстоятельствах и более высокопоставленные ее соотечественники; но более, чем они, предусмотрительная, или более удачливая, она забрала не только свои собственные вещи, но и кое-что из хозяйских (если, впрочем, про ее хозяйку можно сказать, что у нее была какая-либо собственность), - и увезла не только упомянутые выше драгоценности и несколько платьев, на которые давно уже зарилась: нет, вместе с мадемуазель Фифин из дома на Керзон-стрит исчезли также четыре позолоченных подсвечника в стиле Людовика XIV, шесть золоченых альбомов, кипсеков и альманахов, золотая эмалированная табакерка, принадлежавшая когда-то мадам Дюбарри, чудеснейшая маленькая чернильница и перламутровый бювар, которыми пользовалась Бекки, составляя свои изящные розовые записочки, а кстати, и все серебро, какое было на столе по случаю маленького festin {Пиршества (франц.).}, прерванного появлением Родона.
The plated ware Mademoiselle left behind her was too cumbrous, probably for which reason, no doubt, she also left the fire irons, the chimney-glasses, and the rosewood cottage piano.	Серебряную посуду мадемуазель оставила на месте, вероятно, как слишком громоздкую; и, несомненно, по той же причине она не взяла каминных щипцов, зеркал и маленького фортепьяно палисандрового дерева.
A lady very like her subsequently kept a milliner's shop in the Rue du Helder at Paris, where she lived with great credit and enjoyed the patronage of my Lord Steyne.	Впоследствии какая-то дама, очень на нее похожая, держала модною мастерскую на улице Г ельдер в Париже, где она жила в большом почете, пользуясь покровительством, милорда Стайна.
This person always spoke of England as of the most treacherous country in the world, and stated to her young pupils that she had been affreusement vole by natives of that island.	Особа эта всегда отзывалась об Англии как о самой предательской стране в мире и рассказывала своим молодым ученицам, что она была affreusement volee {Зверски обворована (франц.).} обитателями этого острова.
It was no doubt compassion for her misfortunes which induced the Marquis of Steyne to be so very kind to Madame de Saint-Amaranthe.	Очевидно, именно из сострадания к таким несчастьям достойной madame de Saint-Amaranthe маркиз Стайн и осыпал ее своими милостями.
May she flourish as she deserves--she appears no more in our quarter of Vanity Fair.	Да процветает она и впредь, как того заслуживает, - она уже не появится на тех дорогах Ярмарки Тщеславия, по которым мы бродим.
Hearing a buzz and a stir below, and indignant at the impudence of those servants who would not answer her summons, Mrs. Crawley flung her morning robe round her and descended majestically to the drawing-room, whence the noise proceeded.	Услышав снизу голоса и возню и негодуя на бесстыдство слуг, не отвечающих на ее зов, миссис Кроули накинула капот и величественно спустилась в столовую, откуда доносился этот шум.
The cook was there with blackened face, seated on the beautiful chintz sofa by the side of Mrs. Raggles, to whom she was administering Maraschino.	Там на прекрасной, обитой кретоном софе восседала чумазая кухарка рядом с миссис Реглс и потчевала ее мараскином.

The page with the sugar-loaf buttons, who carried about Becky's pink notes, and jumped about her little carriage with such alacrity, was now engaged putting his fingers into a cream dish; the footman was talking to Raggles, who had a face full of perplexity and woe--and yet, though the door was open, and Becky had been screaming a half-dozen of times a few feet off, not one of her attendants had obeyed her call.	Паж с блестящими пуговицами, разносивший розовые записочки Бекки и с такой резвостью прыгавший около ее изящной кареты, теперь упоенно макал пальцы в блюдо с кремом; лакей беседовал с Реглсом, лицо которого выражало смущение и горе; однако, хотя дверь стояла открытой и Бекки громко взывала к слугам раз пять, находясь от них на расстоянии нескольких шагов, никто не повиновался ее призыву!
"Have a little drop, do'ee now, Mrs. Raggles," the cook was saying as Becky entered, the white cashmere dressing-gown flouncing around her.	– Выпейте рюмочку, миссис Реглс, сделайте милость, - говорила кухарка в тот момент, как Бекки в развевающемся белом кашемировом капоте вошла в гостиную.
"Simpson! Trotter!" the mistress of the house cried in great wrath.	– Симпсон, Троттер! – закричала хозяйка дома в страшном гневе.
"How dare you stay here when you heard me call?	– Как вы смеете торчать здесь, когда слышите, что я вас зову?
How dare you sit down in my presence?	Как вы смеете сидеть в моем присутствии?
Where's my maid?"	Где моя горничная?
The page withdrew his fingers from his mouth with a momentary terror, but the cook took off a glass of Maraschino, of which Mrs. Raggles had had enough, staring at Becky over the little gilt glass as she drained its contents.	Паж, на мгновение испугавшись, вынул пальцы изо рта, но кухарка взяла рюмку мараскина, от которой отказалась миссис Реглс, и, нагло взглянув на Бекки через край позолоченной рюмки, опрокинула ее себе в рот.
The liquor appeared to give the odious rebel courage.	Как видно, напиток придал смелости гнусной мятежнице.
"YOUR sofy, indeed!" Mrs. Cook said.	– Вот и сидим, софа-то не ваша! – сказала кухарка.
"I'm a settin' on Mrs. Raggles's sofy.	– Я сижу на софе миссис Реглс.
Don't you stir, Mrs. Raggles, Mum.	Не трогайтесь с места, миссис Реглс, мэм.
I'm a settin' on Mr. and Mrs. Raggles's sofy, which they bought with honest money, and very dear it cost 'em, too.	Я сижу на софе мистера и миссис Реглс, которую они купили на свои кровные денежки и при этом заплатили хорошую цену, да!
And I'm thinkin' if I set here until I'm paid my wages, I shall set a precious long time, Mrs. Raggles; and set I will, too--ha! ha!" and with this she filled herself another glass of the liquor and drank it with a more hideously satirical air.	И если я буду сидеть здесь, пока мне не заплатят жалованья, то придется мне просидеть тут довольно-таки долго, миссис Реглс; и буду сидеть... ха-ха-ха! С этими словами она налила себе вторую рюмку ликера и выпила ее с отвратительной насмешливой гримасой.
"Trotter!	– Троттер!
Simpson! turn that drunken wretch out," screamed Mrs. Crawley.	Симпсон! Гоните эту нахальную пьяницу вон! – взвизгнула миссис Кроули.
"I shawn't," said Trotter the footman; "turn out yourself.	– И не подумаю, - отвечал лакей Троттер, - сами гоните.
Pay our selleries, and turn me out too. WE'LL go fast enough."	Заплатите нам жалованье, а тогда гоните, и меня тоже. Нам-то что, мы уйдем с большим удовольствием!

"Are you all here to insult me?" cried Becky in a fury; "when Colonel Crawley comes home I'll--"	– Вы что же, собрались здесь, чтобы оскорблять меня? – закричала Бекки в бешенстве. – Вот вернется полковник Кроули, тогда я...
At this the servants burst into a horse haw-haw, in which, however, Raggles, who still kept a most melancholy countenance, did not join.	При этих словах слуги разразились грубым хохотом, к которому, однако, не присоединился Реглс, по-прежнему сохранявший самый меланхоличный вид.
"He ain't a coming back," Mr. Trotter resumed.	– Он не вернется, - продолжал мистер Троттер.
"He sent for his things, and I wouldn't let 'em go, although Mr. Raggles would; and I don't b'lieve he's no more a Colonel than I am.	– Он присылал за своими вещами, а я не позволил ничего взять, хотя мистер Реглс и собирался выдать. Да и полковник он, скорее всего, такой же, как я.
He's hoff, and I suppose you're a goin' after him.	Он сбежал, и вы, наверно, тоже за ним последуете.
You're no better than swindlers, both on you.	Оба вы жулики, и больше ничего.
Don't be a bullyin' ME.	Не орите на меня!
I won't stand it.	Я этого не потерплю.
Pay us our selleries, I say.	Заплатите нам жалованье.
Pay us our selleries."	Жалованье нам заплатите!
It was evident, from Mr. Trotter's flushed countenance and defective intonation, that he, too, had had recourse to vinous stimulus.	По раскрасневшейся физиономии мистера Троттера и нетвердой интонации его речи было ясно, что он тоже почерпнул храбрость на дне стакана.
"Mr. Raggles," said Becky in a passion of vexation, "you will not surely let me be insulted by that drunken man?"	– Мистер Реглс, - сказала Бекки, уязвленная до глубины души, - неужели вы позволите этому пьянице оскорблять меня?
"Hold your noise, Trotter; do now," said Simpson the page.	– Перестаньте шуметь, Троттер, довольно! – произнес паж Симпсон.
He was affected by his mistress's deplorable situation, and succeeded in preventing an outrageous denial of the epithet "drunken" on the footman's part.	Он был тронут жалким положением хозяйки, и ему удалось удержать лакея от грубого ответа на эпитет "пьяница".
"Oh, M'am," said Raggles, "I never thought to live to see this year day: I've known the Crawley family ever since I was born.	– Ох, сударыня, - сказал Реглс, - не думал я, что доживу до такого дня! Я знаю семейство Кроули с тех пор, как себя помню.
I lived butler with Miss Crawley for thirty years; and I little thought one of that family was a goin' to ruing me--yes, ruing me"--said the poor fellow with tears in his eyes.	Я служил дворецким у мисс Кроули тридцать лет, и мне и в голову не приходило, что один из членов этого семейства разорит меня... да, разорит, - произнес несчастный со слезами на глазах.
"Har you a goin' to pay me?	– Вы мне-то думаете заплатить или нет?
You've lived in this 'ouse four year.	Вы прожили в этом доме четыре года.
You've 'ad my substance: my plate and linning.	Вы пользовались моим имуществом, посудой и бельем.

You ho me a milk and butter bill of two 'undred pound, you must 'ave noo laid heggs for your homlets, and cream for your spanil dog."	Вы задолжали мне по счету за молоко и масло двести фунтов, а еще требовали у меня яиц из-под кур для разных ваших яичниц и сливок для болонки!
"She didn't care what her own flesh and blood had," interposed the cook.	– Ей и горя было мало, что ест и пьет ее собственная кровь и плоть, - вмешалась кухарка.
"Many's the time, he'd have starved but for me."	– Он двадцать раз помер бы с голоду, кабы не я.
"He's a charaty-boy now, Cooky," said Mr. Trotter, with a drunken "ha! ha! "--and honest Raggles continued, in a lamentable tone, an enumeration of his griefs.	– Он теперь приютский мальчик, - сказал мистер Троттер с пьяным хохотом. А честный Реглс продолжал, чуть не плача, перечислять свои беды.
All he said was true. Becky and her husband had ruined him.	Все, что он говорил, было правдой, Бекки и ее супруг разорили его.
He had bills coming due next week and no means to meet them.	На следующей неделе ему нужно платить по срочным векселям, а платить нечем.
He would be sold up and turned out of his shop and his house, because he had trusted to the Crawley family.	Все пойдет с молотка, его выгонят вон из лавки и из дома, а все потому, что он доверился семейству Кроули.
His tears and lamentations made Becky more peevish than ever.	Его слезы и причитания еще больше раздосадовали Бекки.
"You all seem to be against me," she said bitterly.	– Кажется, вы все против меня, - сказала она с горечью.
"What do you want?	– Что вам надо?
I can't pay you on Sunday.	Я не могу расплатиться с вами в воскресенье.
Come back to-morrow and I'll pay you everything.	Приходите завтра, и я уплачу вам все сполна.
I thought Colonel Crawley had settled with you.	Я думала, что полковник Кроули уже рассчитался с вами.
He will to-morrow.	Ну, значит, рассчитается завтра.
I declare to you upon my honour that he left home this morning with fifteen hundred pounds in his pocket-book.	Заверяю вас честным словом, что он сегодня утром ушел из дому с полу гора тысячами фунтов в бумажнике.
He has left me nothing.	Меня он оставил без гроша.
Apply to him.	Обратитесь к нему.
Give me a bonnet and shawl and let me go out and find him.	Позвольте мне надеть шляпу и шаль и дайте только съездить за ним и отыскать его.
There was a difference between us this morning.	Мы с ним сегодня повздорили.
You all seem to know it.	По-видимому, вам это известно.
I promise you upon my word that you shall all be paid.	Даю вам слово, что вам всем будет уплачено.
He has got a good appointment.	Полковник получил хорошее место.
Let me go out and find him."	Дайте мне только съездить за ним и отыскать его.

This audacious statement caused Raggles and the other personages present to look at one another with a wild surprise, and with it Rebecca left them.	Это смелое заявление заставило Реглса и других удивленно переглянуться. С тем Бекки их и покинула.
She went upstairs and dressed herself this time without the aid of her French maid. She went into Rawdon's room, and there saw that a trunk and bag were packed ready for removal, with a pencil direction that they should be given when called for; then she went into the Frenchwoman's garret; everything was clean, and all the drawers emptied there.	Она поднялась к себе и оделась, на сей раз без помощи француженки-горничной, затем прошла в комнату Родона и увидела там уложенный чемодан и саквояж, а при них записку с указанием, чтобы их выдали по первому требованию. После этого она поднялась на чердак, где помещалась француженка: там все было чисто, все ящики опорожнены.
She bethought herself of the trinkets which had been left on the ground and felt certain that the woman had fled.	Бекки вспомнила о драгоценностях, брошенных на полу, и у нее не осталось сомнений, что горничная сбежала.
"Good Heavens! was ever such ill luck as mine?" she said; "to be so near, and to lose all.	– Боже мой! Кому еще так не везет, как мне! – воскликнула она. – Быть так близко к цели и все потерять!
Is it all too late?"	Неужели уже слишком поздно?
No; there was one chance more.	Нет, один шанс еще оставался.
She dressed herself and went away unmolested this time, but alone.	Она оделась и вышла из дому - на этот раз без всяких помех, но одна.
It was four o'clock.	Было четыре часа.
She went swiftly down the streets (she had no money to pay for a carriage), and never stopped until she came to Sir Pitt Crawley's door, in Great Gaunt Street.	Бекки быстро шла по улицам (у нее не было денег, чтобы нанять экипаж), нигде не останавливаясь, пока не очутилась у подъезда сэра Питта Кроули на Грейн-Гонт-стрит.
Where was Lady Jane Crawley?	Где леди Джейн Кроули?
She was at church.	Она в церкви.
Becky was not sorry.	Бекки не опечалилась.
Sir Pitt was in his study, and had given orders not to be disturbed--she must see him--she slipped by the sentinel in livery at once, and was in Sir Pitt's room before the astonished Baronet had even laid down the paper.	Сэр Питт был у себя в кабинете и приказал, чтобы его не беспокоили. Но она должна его видеть! Ребекка быстро проскользнула мимо часового в ливрее и очутилась в комнате сэра Питта раньше, чем изумленный баронет успел отложить газету.
He turned red and started back from her with a look of great alarm and horror.	Он покраснел и, отшатнувшись от Ребекки, устремил на нее взгляд, полный тревоги и отвращения.
"Do not look so," she said.	– Не смотрите на меня так! – сказала она.
"I am not guilty, Pitt, dear Pitt; you were my friend once.	– Я не виновна, Питт, дорогой мой Питт! Когда-то вы были мне другом.
Before God, I am not guilty.	Клянусь богом, я не виновна!
I seem so.	Хотя видимость против меня...
Everything is against me.	Все против меня.

And oh! at such a moment! just when all my hopes were about to be realized: just when happiness was in store for us."	И, ах! в такую минуту! Как раз когда все мои надежды начали сбываться, как раз когда счастье уже улыбалось нам!
"Is this true, what I see in the paper then?" Sir Pitt said--a paragraph in which had greatly surprised him.	– Значит, это правда, что я прочел в газете? – спросил сэр Питт. Одно газетное сообщение в этот день весьма удивило его.
"It is true.	– Правда!
Lord Steyne told me on Friday night, the night of that fatal ball.	Лорд Стайн сообщил мне это в пятницу вечером, в день этого рокового бала.
He has been promised an appointment any time these six months.	Ему уже полгода обещали какое-нибудь назначение.
Mr. Martyr, the Colonial Secretary, told him yesterday that it was made out.	Мистер Мартир, министр колоний, передал ему вчера, что все устроено.
That unlucky arrest ensued; that horrible meeting.	Тут произошел этот несчастный арест, эта ужасная встреча.
I was only guilty of too much devotedness to Rawdon's service.	Я виновата только в слишком большой преданности служебным интересам Родона.
I have received Lord Steyne alone a hundred times before.	Я принимала лорда Стайна наедине сотни раз и до того.
I confess I had money of which Rawdon knew nothing.	Сознаюсь, у меня были деньги, о которых Родон ничего не знал.
Don't you know how careless he is of it, and could I dare to confide it to him?"	А разве вы не знаете, как он беспечен? Так могла ли я решиться доверить их ему?
And so she went on with a perfectly connected story, which she poured into the ears of her perplexed kinsman.	Таким образом, у нее начала складываться вполне связная история, которую она и преподнесла своему озадаченному родственнику.
It was to the following effect. Becky owned, and with perfect frankness, but deep contrition, that having remarked Lord Steyne's partiality for her (at the mention of which Pitt blushed), and being secure of her own virtue, she had determined to turn the great peer's attachment to the advantage of herself and her family.	Дело якобы обстояло так: Бекки признавала с полной откровенностью, но с глубоким раскаянием, что, заметив расположение к себе со стороны лорда Стайна (при упоминании об этом Питт вспыхнул) и будучи уверена в своей добродетели, она решила обратить привязанность знатного пэра на пользу себе и своему семейству.
"I looked for a peerage for you, Pitt," she said (the brother-in-law again turned red).	– Я добивалась звания пэра для вас, Питт, -сказала она (Питт опять покраснел).
"We have talked about it.	– Мы беседовали об этом.
Your genius and Lord Steyne's interest made it more than probable, had not this dreadful calamity come to put an end to all our hopes.	При вашем таланте и при посредничестве лорда Стайна это было бы вполне возможно, если бы страшная беда по положила конец всем нашим надеждам!
But, first, I own that it was my object to rescue my dear husband--him whom I love in spite of all his ill usage and suspicions of me--to remove him from the poverty and ruin which was impending over us.	Но прежде всего, признаюсь, целью моей было спасти моего дорогого супруга, - я люблю его, несмотря на дурное обращение и ничем не оправданную ревность, - избавить его от бедности и нищеты, грозящих нам.

I saw Lord Steyne's partiality for me," she said, casting down her eyes.	Я видела расположение лорда Стайна ко мне, -сказала она, потупив глазки.
"I own that I did everything in my power to make myself pleasing to him, and as far as an honest woman may, to secure his—his esteem.	– Признаюсь, я делала все, что было в моей власти, чтобы понравиться ему и, насколько это возможно для честной женщины, обеспечить себе его... его уважение.
It was only on Friday morning that the news arrived of the death of the Governor of Coventry Island, and my Lord instantly secured the appointment for my dear husband.	Только в пятницу утром было получено известие о смерти губернатора острова Ковентри, и милорд немедленно закрепил это место за моим дорогим супругом.
It was intended as a surprise for him--he was to see it in the papers to-day.	Было решено, что ему будет устроен сюрприз: он должен был прочесть об этом в газетах сегодня.
Even after that horrid arrest took place (the expenses of which Lord Steyne generously said he would settle, so that I was in a manner prevented from coming to my husband's assistance), my Lord was laughing with me, and saying that my dearest Rawdon would be consoled when he read of his appointment in the paper, in that shocking spun--bailiffs house.	Даже после того как произошел этот ужасный арест (все издержки по которому лорд Стайн великодушно предложил взять на себя, так что мне в некотором роде помешали броситься выручать моего мужа), милорд смеялся и говорил, что драгоценный мой Родон, сидя в этой отвратительной яме... в доме бейлифа, утешится, когда прочтет в газете о своем назначении.
And then--then he came home.	А затем.... затем... он вернулся домой.
His suspicions were excited,--the dreadful scene took place between my Lord and my cruel, cruel Rawdon--and, O my God, what will happen next?	У него пробудились подозрения... и страшная сцена произошла между милордом и моим жестоким, жестоким Родоном... и, боже мой, боже мой, что же теперь будет?
Pitt, dear Pitt! pity me, and reconcile us!"	Питт, дорогой Питт! Пожалейте меня и помирите нас!
And as she spoke she flung herself down on her knees, and bursting into tears, seized hold of Pitt's hand, which she kissed passionately.	– С этими словами она бросилась на колени и, заливаясь слезами, схватила Питта за руку и начала ее страстно целовать.
It was in this very attitude that Lady Jane, who, returning from church, ran to her husband's room directly she heard Mrs. Rawdon Crawley was closeted there, found the Baronet and his sister-in-law.	В этой самой позе и застала баронета и его невестку леди Джейн, которая, вернувшись из церкви и услышав, что миссис Родон Кроули находится в кабинете ее мужа, сейчас туда побежала.
"I am surprised that woman has the audacity to enter this house," Lady Jane said, trembling in every limb and turning quite pale. (Her Ladyship had sent out her maid directly after breakfast, who had communicated with Raggles and Rawdon Crawley's household, who had told her all, and a great deal more than they knew, of that story, and many others besides). "How dare Mrs. Crawley to enter the house of--of an honest family?"	– Я поражаюсь, как у этой женщины хватает наглости входить в наш дом, - сказала леди Джейн, трепеща всем телом и смертельно побледнев. (Ее милость сейчас же после завтрака послала горничную расспросить Реглса и прислугу Родона Кроули, которые рассказали ой все, что знали, да притом еще немало присочинили, сообщив попутно и некоторые другие истории.) - Как смеет миссис Кроули входить в дом... в дом честной семьи?
Sir Pitt started back, amazed at his wife's display of vigour.	Сэр Питт отшатнулся, изумленный таким энергичным выпадом.

Becky still kept her kneeling posture and clung to Sir Pitt's hand.	Бекки все стояла на коленях, крепко уцепившись за руку сэра Питта.
"Tell her that she does not know all: Tell her that I am innocent, dear Pitt," she whimpered out.	– Скажите ей, что она не все знает. Скажите, что я невинна, дорогой Питт, - простонала она.
"Upon my word, my love, I think you do Mrs. Crawley injustice," Sir Pitt said; at which speech Rebecca was vastly relieved.	– Честное слово, моя дорогая, мне кажется, ты несправедлива к миссис Кроули, - начал сэр Питт. При этих словах Бекки почувствовала большое облегчение.
"Indeed I believe her to be--"	– Я, со своей стороны, убежден, что она...
"To be what?" cried out Lady Jane, her clear voice thrilling and, her heart beating violently as she spoke.	– Что она? – воскликнула леди Джейн, и ее звонкий голос задрожал, а сердце страшно забилось.
"To be a wicked woman--a heartless mother, a false wife?	– Что она гадкая женщина... бессердечная мать, неверная жена?
She never loved her dear little boy, who used to fly here and tell me of her cruelty to him.	Она никогда не любила своего славного мальчика, он сколько раз прибегал сюда и рассказывал мне о ее жестоком обращении.
She never came into a family but she strove to bring misery with her and to weaken the most sacred affections with her wicked flattery and falsehoods.	Она во всякую семью, с которой соприкасалась, приносила несчастье, делала все, чтобы расшатать самые священные чувства своей преступной лестью и ложью.
She has deceived her husband, as she has deceived everybody; her soul is black with vanity, worldliness, and all sorts of crime.	Она обманывала своего мужа, как обманывала всех! У нее черная, суетная, тщеславная, преступная душа.
I tremble when I touch her.	Я вся дрожу, когда она близко.
I keep my children out of her sight."	Я стараюсь, чтобы мои дети ее не видели. Я...
"Lady Jane!" cried Sir Pitt, starting up, "this is really language--"	– Леди Джейн! – воскликнул сэр Питт, вскакивая с места. – Право, такие выражения...
"I have been a true and faithful wife to you, Sir Pitt," Lady Jane continued, intrepidly; "I have kept my marriage vow as I made it to God and have been obedient and gentle as a wife should.	– Я была вам верной и честной женой, сэр Питт, -бесстрашно продолжала леди Джейн, - я блюла свой брачный обет, данный перед богом, и была послушной и кроткой, как подобает жене.
But righteous obedience has its limits, and I declare that I will not bear that--that woman again under my roof; if she enters it, I and my children will leave it.	Но всякое повиновение имеет свои пределы, и я заявляю, что не потерплю, чтобы эта... эта женщина опять была под моим кровом: если она войдет сюда, я уеду и увезу детей.
She is not worthy to sit down with Christian people.	Она недостойна сидеть вместе с христианами.
You--you must choose, sir, between her and me"; and with this my Lady swept out of the room, fluttering with her own audacity, and leaving Rebecca and Sir Pitt not a little astonished at it.	Вам... вам придется выбирать, сэр, между ею и мною. – И с этими словами миледи, трепеща от собственной смелости, стремительно вышла из комнаты, а изумленный сэр Питт остался один с Ребеккой.
As for Becky, she was not hurt; nay, she was pleased.	Что касается Бекки, то она не обиделась; напротив, она была довольна.

"It was the diamond-clasp you gave me," she said to Sir Pitt, reaching him out her hand; and before she left him (for which event you may be sure my Lady Jane was looking out from her dressing-room window in the upper story) the Baronet had promised to go and seek out his brother, and endeavour to bring about a reconciliation.	– Это все из-за брильянтовой застежки, которую вы мне подарили, - сказала она сэру Питту, протягивая ему руку. И, прежде чем она покинула его (можете быть уверены, что леди Джейн дожидалась этого события у окна своей туалетной комнаты в верхнем этаже), баронет обещал отправиться на поиски брата и всячески постараться склонить его к примирению.
Rawdon found some of the young fellows of the regiment seated in the mess-room at breakfast, and was induced without much difficulty to partake of that meal, and of the devilled legs of fowls and soda-water with which these young gentlemen fortified themselves.	В полковой столовой Родон застал несколько молодых офицеров, и те без особого труда уговорили его разделить с ними трапезу и подкрепиться цыпленком с перцем и содовой водой, которыми угощались эти джентльмены.
Then they had a conversation befitting the day and their time of life: about the next pigeon-match at Battersea, with relative bets upon Ross and Osbaldiston; about Mademoiselle Ariane of the French Opera, and who had left her, and how she was consoled by Panther Carr; and about the fight between the Butcher and the Pet, and the probabilities that it was a cross.	Затем они повели беседу, приличествующую времени года и своему возрасту: о предстоящей стрельбе по голубям в Бэттерси с заключением пари в пользу Росса или Осбалдистона; о мадемуазель Ариан из Французской оперы, о том, кто бросил ее и как она утешилась с Пантером Каром; о состязании между "Мясником" и "Любимцем" и о возможности допущенного при этом плутовства.
Young Tandyman, a hero of seventeen, laboriously endeavouring to get up a pair of mustachios, had seen the fight, and spoke in the most scientific manner about the battle and the condition of the men.	Молодой Тендимен, семнадцатилетний герой, усердно старавшийся отрастить усы, самолично видел это состязание и говорил о схватке и о качествах боксеров в самых ученых выражениях.
It was he who had driven the Butcher on to the ground in his drag and passed the whole of the previous night with him.	Это он привез "Мясника" на место состязания в своем экипаже и провел вместе с ним всю минувшую ночь.
Had there not been foul play he must have won it.	Если бы тут не было подвоха, "Мясник" непременно победил бы!
All the old files of the Ring were in it; and Tandyman wouldn't pay; no, dammy, he wouldn'tpay.	Там все эти жулики спелись между собой, и он, Тендимен, не станет платить... нет, черт возьми, платить он не станет!
It was but a year since the young Cornet, now so knowing a hand in Cribb's parlour, had a still lingering liking for toffy, and used to be birched at Eton.	Всего лишь год тому назад сей юный корнет, ныне специалист по боксу и страстный поклонник Крибба, сосал леденцы и подвергался в Итоне сечению розгами.
So they went on talking about dancers, fights, drinking, demireps, until Macmurdo came down and joined the boys and the conversation.	Так они продолжали беседовать о танцовщицах, состязаниях, выпивке и дамах сомнительною поведения, пока в столовую не вошел Макмердо и не присоединился к их разговорам.
He did not appear to think that any especial reverence was due to their boyhood; the old fellow cut in with stories, to the full as choice as any the youngest rake present had to tell--nor did his own grey hairs nor their smooth faces detain him.	По-видимому, он не задумывался над тем, что их юному возрасту следовало бы оказывать уважение: старый служака сыпал такими анекдотами, за которыми не угнаться было и самому юному из собравшихся тут повес; ни его седые волосы, ни их безусые лица не останавливали его.

Old Mac was famous for his good stories.	Старый Мак славился своими анекдотами.
He was not exactly a lady's man; that is, men asked him to dine rather at the houses of their mistresses than of their mothers.	Строго говоря, он не был светским кавалером; иными словами, мужчины предпочитали приглашать его обедать к своим любовницам, а не к матерям.
There can scarcely be a life lower, perhaps, than his, but he was quite contented with it, such as it was, and led it in perfect good nature, simplicity, and modesty of demeanour.	Можно, пожалуй, сказать, что он вел поистине низменный образ жизни, но он был вполне доволен своей судьбой и жил, никому не желая зла, просто и скромно.
By the time Mac had finished a copious breakfast, most of the others had concluded their meal.	Когда Мак окончил свой обильный завтрак, большинство офицеров уже вышло из-за стола.
Young Lord Varinas was smoking an immense Meerschaum pipe, while Captain Hugues was employed with a cigar: that violent little devil Tandyman, with his little bull-terrier between his legs, was tossing for shillings with all his might (that fellow was always at some game or other) against Captain Deuceace; and Mac and Rawdon walked off to the Club, neither, of course, having given any hint of the business which was occupying their minds.	Юный лорд Варинес курил огромную пенковую трубку, а капитан Хыоз занялся сигарой; неугомонный чертенок Тендимен, зажав между коленями своего маленького бультерьера, с великим азартом играл в орлянку (этот молодец вечно во что-нибудь играл) с капитаном Дьюсэйсом, а Мак и Родон отправились в клуб, за все время ни единым намеком не коснувшись вопроса, занимавшего их умы.
Both, on the other hand, had joined pretty gaily in the conversation, for why should they interrupt it?	Напротив, оба они довольно весело участвовали в общей беседе, да и к чему было расстраивать ее?
Feasting, drinking, ribaldry, laughter, go on alongside of all sorts of other occupations in Vanity Fair--the crowds were pouring out of church as Rawdon and his friend passed down St. James's Street and entered into their Club.	Пиры, попойки, разгул и смех идут рука об руку со всеми другими занятиями на Ярмарке Тщеславия. Народ толпами валил из церквей, когда Родон и его приятель проходили по Сент-Джеймс-стрит и поднимались на крыльцо своего клуба.
The old bucks and habitues, who ordinarily stand gaping and grinning out of the great front window of the Club, had not arrived at their posts as yet--the newspaper-room was almost empty.	Старые щеголи и habitues {Завсегдатаи (франц.).}, которые часами простаивают у огромного окна клуба, глядя на улицу, еще не заняли своих постов; в читальне почти никого не было.
One man was present whom Rawdon did not know; another to whom he owed a little score for whist, and whom, in consequence, he did not care to meet; a third was reading the Royalist (a periodical famous for its scandal and its attachment to Church and King) Sunday paper at the table, and looking up at Crawley with some interest, said,	Одного из джентльменов, сидевших там, Родон не знал, другому он кое-что задолжал по висту и, следовательно, не чувствовал особого желания с ним встречаться; третий читал за столом воскресную газету "Роялист" (славившуюся своей скандальной хроникой и приверженностью церкви и королю). Взглянув на Кроули с некоторым интересом, этот последний сказал:
"Crawley, I congratulate you."	– Поздравляю вас, Кроули!
"What do you mean?" said the Colonel.	– С чем это? – спросил полковник.
"It's in the Observer and the Royalist too," said Mr. Smith.	– Об этом уже напечатано в "Наблюдателе", а также и в "Роялисте", - сказал мистер Смит.
"What?" Rawdon cried, turning very red.	– Что такое? – воскликнул Родон, сильно покраснев.