Блестящая будущность

Диккенс Чарльз

Зачмъ я старался запихать салфетку въ стаканъ, я самъ не знаю. Но я изо всхъ силъ тискалъ ее туда, не замчая того, что длаю. Я опять поблагодарилъ его за совта; онъ снова отвтилъ самымъ веселымъ тономъ:

— Право, не за что! — и продолжалъ свой разсказъ: — Въ то время всюду — на скачкахъ, на балахъ и въ собраніяхъ — можно было видть человка, который обратилъ свое вниманіе на миссъ Гавишамъ. Я никогда не видлъ его, потому что это происходило двадцать пять лтъ тому назадъ (раньше, чмъ мы съ вами родились, Гендель), но я слышалъ отъ отца, что то былъ красавецъ и очень нравился женщинамъ. Но отецъ мой положительно завряетъ, что только невжественный или ослпленный человкъ могъ принять

его за джентльмена, потому что, по его мннію, съ тхъ поръ, какъ свтъ стоитъ, ни одинъ человкъ, не будучи джентльменомъ въ душ, не можетъ быть джентльменомъ и но наружности. Онъ говоритъ, что никакая полировка не можетъ измнить дерево и сдлать изъ березы розовое дерево; чмъ больше вы полируете дерево, тмъ сильне выступаетъ наружу его качество. Ну, хорошо! этотъ человкъ неотступно преслдовалъ миссъ Гавишамъ и прикидывался безусловно ей преданнымъ. Кажется, что до того времени она не проявляла особенной чувствительности, и она этотъ разъ сердце ея смягчилось, и она его полюбила. Нтъ никакого сомннія, что она просто боготворила своего жениха. Онъ пользовался ея привязанностью для того, чтобы занимать у нея большія суммы денегъ, и убдилъ ее купить у брата его долю наслдства — пивной заводъ (который отецъ завщалъ ему) за громадную сумму; онъ говорилъ ей, что, когда онъ сдлается ея мужемъ, то будетъ управлять пивнымъ заводомъ. Вашъ опекунъ въ то время не былъ еще довреннымъ лицомъ миссъ Гавишамъ, и она была слишкомъ горда, чтобы слушаться чьихъ-нибудь совтовъ. Родственники ея были бдны и корыстолюбивы, за исключеніемъ моего отца; онъ былъ тоже бденъ, но не завидовалъ чужому богатству. Онъ одинъ ршился предостеречь ее, говоря, что она слишкомъ много длаетъ для этого человка и слишкомъ ему довряется. Но она, вмсто того, чтобы послушать его совтовъ, выгнала отца изъ своего дома, и отецъ посл того не видлъ ее ни разу.

Мн припомнились слова миссъ Гавишамъ: «Матью придетъ повидаться со мной, когда я буду лежать на этомъ стол», и я спросилъ Герберта, отчего его отецъ такъ ожесточенъ противъ нее.

— Онъ не ожесточенъ, — отвчалъ онъ, — но не можетъ итти къ ней, потому что она сказала, будто онъ самъ надялся попользоваться отъ нея деньгами; поэтому ему и теперь неловко итти къ ней, не только ради себя, но и ради нея. Но вернемся къ нашему разсказу. День свадьбы былъ назначенъ, подвнечное платье готово, гости были приглашены. Наступилъ часъ внчанья, но женихъ не явился. Онъ написалъ ей письмо…

— Которое она получила, — перебилъ я, — когда одвалась къ внцу? Въ восемь часовъ двадцать минутъ?..

— Какъ разъ въ это время, — сказалъ Гербертъ, — и на этомъ час она остановила вс свои часы. Что было въ этомъ письм, кром того, что оно разстроило свадьбу, я не могу сказать вамъ, потому что самъ его не читалъ. Когда она поправилась отъ тяжкой болзни, постигшей ее, она весь домъ оставила въ томъ запустніи, въ какомъ вы его застали, и съ тхъ поръ никогда не видла дневнаго свта.

— Вотъ и вся исторія? — спросилъ я, помолчавъ, въ раздумьи.

— Вотъ все, что мн извстно; по правд сказать, я самъ только догадался, что такъ было дло, потому что отецъ всегда избгаетъ говорить объ этомъ событіи; когда миссъ Гавишамъ пригласила меня къ себ, онъ тоже ничего не сказалъ мн, кром общихъ совтовъ. Но я забылъ объ одномъ. Полагаютъ, что человкъ, которому она такъ не кстати доврилась, дйствовалъ въ согласіи съ ея своднымъ братомъ; что между ними былъ заговоръ, и что они длили барыши.

— Удивляюсь, почему онъ не женился на ней, чтобы завладть всмъ ея имуществомъ.

— Онъ могъ быть уже женатымъ, и кром того братъ ея надялся, что горе можетъ убить ее, — отвчалъ Гербертъ.

— Что сталось съ ея братомъ

и неврнымъ женихомъ? — спросилъ я, посл небольшого молчанья.

— Они падали все ниже и ниже, пока совсмъ не погибли.

— Живы ли они теперь?

— Не знаю.

— Вы только что сказали, что Эстелла не родня миссъ Гавишамъ, но усыновлена ею. Когда именно?

Гербертъ пожалъ плечами.

— Эстелла у ней съ тхъ поръ, какъ я познакомился съ миссъ Гавишамъ. Больше я ничего не знаю. А теперь, Гендель, поймите разъ и на всегда: все, что я знаю о миссъ Гавишамъ, и вы теперь знаете.

— И все, что я знаю, и вамъ также извстно, — возразилъ я.

— Вполн врю. Поэтому между нами не можетъ быть ни соперничества, ни недоразумнія. А что касается условія, которое поставлено вамъ для успха въ жизни, а именно: что вы не должны разспрашивать или допытываться узнать о томъ, кому вы обязаны перемной въ вашей судьб, то можете быть уврены, что объ этомъ никто не скажетъ вамъ ни слова, по крайней мр въ моей семь.

Онъ сказалъ это осторожно, ради того, чтобы я понялъ, что вопросъ этотъ поконченъ между нами; я могъ идти безъ боязни въ домъ его отца. При этомъ онъ такъ взглянулъ на меня, что я понялъ, что онъ такъ же увренъ, что миссъ Гавишамъ моя благодтельница, какъ и я самъ.

Мн не приходило въ голову, что онъ заговорилъ объ этомъ нарочно, ради того, чтобы мы могли подружиться; я только потомъ догадался, что онъ затялъ разговоръ именно ради этого.

Мы весело болтали, и я спросилъ его въ разговор, чмъ онъ занимается. Онъ отвчалъ, что страхуетъ корабли. И прибавилъ, видя, что я оглядываюсь кругомъ, какъ будто ищу слдовъ кораблестроенія или кораблекрушенія:- въ город.

Я былъ высокаго мннія о богатств и значеніи людей, страхующихъ корабли въ город, и не безъ ужаса подумалъ о томъ, что свалилъ когда-то съ ногъ юнаго страхователя, подбилъ его предпріимчивый глазъ и раскроилъ ему задумчивый лобъ. Но тутъ же, къ моему облегченію, я почему-то подумалъ, что Гербертъ Покетъ никогда не будетъ удачнымъ дловымъ человкомъ и богачомъ.

— Я не успокоюсь, — продолжалъ Гербертъ, — пока не отдамъ вс свои деньги на страхованіе кораблей. Я хочу также быть членомъ Общества Страхованія Жизни. Думаю также позаняться и горнымъ дломъ. Но все это не помшаетъ мн нагрузить корабли въ нсколько тысячъ тоннъ на собственный счетъ. Я думаю, что буду торговать, — говорилъ онъ, откидываясь на спинку кресла, — съ Остъ-Индіей: шелкомъ, шалями, пряностями, красками, аптекарскими товарами и драгоцннымъ деревомъ. Это интересная торговля.

— А выгоды большія? — спросилъ я.

— Громадныя, — отвчалъ онъ.

Я опять смутился и подумалъ, что, пожалуй, его ждетъ еще боле блестящая будущность, чмъ меня.

— Я буду также торговать, — продолжалъ онъ, засовывая большіе пальцы въ карманы жилета, — съ Вестъ-Индіей: сахаромъ, табакомъ и ромомъ. А также и съ островомъ Цейлономъ, преимущественно слоновой костью.

— Вамъ понадобится много кораблей, — сказалъ я.

— Цлый флотъ, — отвчалъ онъ.

Совершенно подавленный величіемъ такой торговли, я спросилъ его, съ какими странами ведется самая большая торговля и сколько кораблей онъ страхуетъ?

— Я еще не приступилъ къ страхованію, — отвчалъ онъ. — Я все еще осматриваюсь.

Теперь мн показалось, что обстановка его жизни именно подходитъ къ человку, который не началъ еще торговли. Я проговорилъ протяжно:- А-а!

— Да. Я служу въ банкирской контор и присматриваюсь.

— А выгодное дло банкирская контора? — спросилъ я.

— Кому какъ? — отвтилъ онъ.

— А вамъ?

— Н-нтъ; мн невыгодно.

Онъ проговорилъ это задумчиво, точно самъ еще не былъ въ томъ увренъ.