Блестящая будущность
Шрифт:
И снова какая-то неуловимая тнь пронеслась въ этотъ мигъ передо мною. Какая тнь?..
Въ дорожномъ плать, отороченномъ мхомъ, Эстелла была еще изящне и красиве чмъ, когда-либо. Она была ко мн добра и привтлива, и я подумалъ, что миссъ Гавишамъ повліяла на нее и просила бытъ ласковой. Мы стояли во двор гостиницы и собирали ея чемоданы и свертки, а, когда все было собрано, я вспомнилъ, — до того я позабылъ обо всемъ, кром ея самой, — что не зналъ, куда намъ надо хать.
— Я ду въ Ричмондъ, — объявила мн она. — По географіи я знаю, что есть два Ричмонда: одинъ въ Сурре, другой въ Іоркшир; мой Ричмондъ въ Сурре. Разстояніе — десять миль. Мн нужно нанять карету, и вы должны проводить меня. Вотъ мой кошелекъ, и вы должны платить за мои издержки. О! вы должны взять кошелекъ! У насъ съ вами нтъ другого выбора, какъ слушаться и выполнять то, что намъ приказано. Мы съ вами не смемъ слдовать своимъ собственнымъ желаніямъ.
Она взглянула на меня, подавая кошелекъ, и мн показалось, что она скрываетъ отъ меня что-то. Она говорила ихъ небрежно, но безъ неудовольствія.
— Надо послать за каретой, Эстелла, а пока не хотите ли отдохнуть?
— Да, мн велно отдохнуть и напиться чаю, а вамъ велно позаботиться обо мн.
Она просунула свою руку въ мою, какъ будто это также входило въ ея обязанности, а я приказалъ лакею, который глазлъ на почтовую карету, точно никогда не видлъ въ жизни ничего подобнаго, проводить насъ въ отдльную комнату. Лакей развернулъ салфетку, точно это была магическая путеводная нить, безъ которой онъ не могъ найти дороги наверхъ, и привелъ насъ въ мрачную берлогу: на стн красовалось маленькое зеркало (совершенно излишняя утварь, принимая во вниманіе размры берлоги), судокъ съ подливкой и чьи-то галоши. Такъ какъ я не одобрилъ этого убжища, онъ повелъ насъ въ другую комнату съ обденнымъ столомъ на тридцать персонъ и съ каминомъ, гд лежала груда угольнаго пепла, а подъ нею полуистлвшій листокъ изъ записной книжки. Поглядвъ на этотъ потухшій очагъ и покачавъ головой, онъ спросилъ, что я прикажу? и услышавъ, что я приказываю только принести «чаю для лэди», ушелъ изъ комнаты, новся носъ.
— Къ кому вы дете въ Ричмондъ? — спросилъ я Эстеллу.
— Я буду жить тамъ за большую плату у одной лэди, которая можетъ или по крайней мр говоритъ, что можетъ ввести меня въ свтъ и представить мн разныхъ господъ, а также и меня представить разнымъ господамъ.
— Я думаю, вамъ пріятно будетъ разнообразіе и всеобщее поклоненіе?
— Да, это будетъ пріятно.
Она отвчала такъ равнодушно, что я сказалъ:
— Вы говорите про себя, точно про кого-то другого.
— Разв вы слышали, что я говорю про другихъ? Полноте, полноте, — говорила Эстелла, очаровательно улыбаясь, — не воображайте, что я поступлю въ школу къ вамъ; я хочу говорить, какъ мн вздумается. Какъ вы ладите съ м-ромъ Покетъ?
— Я очень пріятно провожу тамъ время; по крайней мр…- мн показалось, что я упускаю удобный случай.
— По крайней мр? — повторила Эстелла.
— Настолько пріятно, насколько это возможно для меня вдали отъ васъ.
— Ахъ, глупый мальчикъ, — сказала Эстелла спокойно:- какъ можете вы говорить такой вздоръ? Вашъ пріятель м-ръ Матью гораздо лучше всего остального семейства.
— Гораздо лучше. Онъ никому не врагъ…
— Пожалуйста, не прибавляйте: кром самому себ. Я ненавижу такихъ людей. Но онъ въ самомъ дл, какъ я слышала, безкорыстенъ и выше мелкой зависти и злости,
— Я убжденъ, что это истинная правда.
— Вы не можете сказать того же самаго объ его другихъ родственникахъ, — сказала Эстелла, кивая мн съ серьезнымъ и вмст насмшливымъ выраженіемъ лица, — потому что они осаждаютъ миссъ Гавишамъ доносами и сплетнями на вашъ счетъ. Они слдятъ за вами, перетолковываютъ каждый вашъ поступокъ, пишутъ про васъ письма (иногда безъ подписи), и вы составляете мученіе и главное занятіе всей ихъ жизни. Вы врядъ ли въ состояніи представить себ ненависть этихъ людей къ вамъ…
— Они не могутъ мн повредить, надюсь? — спросилъ я.
Вмсто отвта, Эстелла расхохоталась. Это меня очень удивило, и я въ смущеніи взглянулъ на нее. Когда она успокоилась, — она смялась отъ души, — я сказалъ:
— Надюсь, что васъ забавляетъ не то, что они могутъ мн повредить.
— Нтъ, нтъ, можете быть въ этомъ уврены, — отвчала Эстелла. — Будьте уврены, что я смюсь оттого, что это имъ не удается. О, какъ смшны эти люди! и черезъ какія они проходятъ пытки! А теперь вы обязаны озаботиться, чтобы мн дали чаю, и затмъ отвезти меня въ Ричмондъ.
Ея вторичный намекъ на то, что наше знакомство какъ бы вынужденное и мы простыя куклы въ чужихъ рукахъ, причинилъ мн боль; не все въ нашихъ разговорахъ причиняло мн боль. Какъ бы она со мной ни разговаривала, я не могъ ей доврять и питать какія-нибудь надежды; а между тмъ я надялся вопреки всему, вопреки самой вр и надежд. Но къ чему тысячу разъ повторять одно и то же? такъ было всегда.
Уплативъ по счету въ гостиниц и не забывъ наградить лакея и буфетчика, а также и горничную, — словомъ, подкупивъ весь домъ, — мы сли въ карету и ухали.
Когда мы прозжали мимо Гаммерсмита, я показалъ, ей гд живетъ м-ръ Матью Покетъ, и сказалъ, что это не далеко отъ Ричмонда, и что я надюсь иногда съ нею видаться.
— О, да, вы должны со мною видаться; прізжайте, когда вамъ вздумается; объ этомъ уже предупредили хозяевъ дома.
Я спросилъ, велика ли семья, въ которой она будетъ членомъ…
— Нтъ; она состоитъ только изъ двухъ лицъ: матери и дочери. Мать — лэди съ довольно высокимъ положеніемъ въ свт, но, кажется, она не прочь и получить прибавку къ своему доходу.
— Я удивляюсь, какъ могла миссъ Гавимамъ такъ скоро разстаться съ вами!
— Это входитъ въ планы миссъ Гавишамъ на мой счетъ, Пипъ, — отвчала Эстелла со вздохомъ, точно отъ устали:- я должна ей постоянно писать и видться съ нею и передавать о томъ, какъ я поживаю, а также о томъ, цлы ли драгоцнности…. потому что теперь она почти вс перешли ко мн.
Она въ первый разъ назвала меня по имени. Конечно, она сдлала это намренно и знала, что я буду цнить ея довріе, какъ лучшее сокровище.
ГЛАВА II
Когда я свыкся съ ожидающей меня блестящей будущностью, я незамтно измнился душевно и совсмъ иначе относился къ людямъ. Я старался не замчать этихъ перемнъ, пока это было возможно, но я очень хорошо зналъ, что я измнился къ худшему. Я жилъ въ состояніи постояннаго недовольства своимъ поведеніемъ относительно Джо. Совсть моя далеко не была спокойна и по отношенію къ Бидди. Когда я просыпался по ночамъ, то думалъ съ томленіемъ душевнымъ, что для меня было бы несравненно лучше, если бы я никогда не видалъ въ лицо миссъ Гавишамъ и выросъ въ счастливомъ сознаніи, что буду товарищемъ Джо въ честной старой кузниц. Много разъ, когда я сидлъ одинъ и глядлъ на огонь, я думалъ, что въ сущности никакой огонь не сравнится съ огнемъ въ кузниц и въ очаг нашей кухни.