Кристальный пик
Шрифт:
— Все будет хорошо, Матти! Ничего не трогай в Безмолвном павильоне до моего возвращения, — крикнул Ллеу ей напоследок, и я поняла, что он соврал мне.
Маттиола не знала, что Ллеу тоже уходит.
Стая драконов, затмевающих облака, выдвинулась на север. Небо переполнилось разноцветным блеском, величием и красотой, какую не доводилось видеть ни одному поколению людей. Солярис летел впереди, возглавляя клин бок о бок с Бореем, Мелихор, Сильтаном и еще несколькими Старшими. Мы решили не подниматься слишком высоко, ибо воины, седлающие их, вряд ли вынесли бы те перепады воздуха и давления, что приучилась выносить я. Потому мне выпала возможность полюбоваться
Знойное лето оставило после себя выжженные поля и бронзовые листья, отчего осень осталась не у дел. Смена сезонов ощущалась лишь в холоде, которым веяло с Изумрудного моря, и в запахе гниющей листвы. Мы пролетели над Цветочным озером, в котором так ни разу и не искупались в этом году, — красно-белые цветы на его берегах, образующие пеструю кромку, уже увяли, — и миновали кленовые леса, утопленные в дикой чернике и сахарной клюкве. Расстояние от Столицы до Меловых гор, похожих на выгнутые спины еще одной стаи драконов, занимало не больше пары часов. Названные в честь единокровного брата Дейрдре, превратившего в эти горы древних китов по легенде, они насаживали небеса на свои заснеженные пики, как на когти. Некоторым драконам, особо крупным и неповоротливым, пришлось облетать их с моря, дабы не удариться и где-нибудь не застрять.
Как нерушимая стена, возведенная самими богами, Меловые горы отделяли туат Дейрдре от туата Керидвен, занявшего собою вторую половину Изумрудного моря и прозябающего в вечных морозах от края до края. Великий в прошлом, он считался бедным и скудным в настоящем, непригодный ни для земледелия, ни для сытой жизни. Прежде мне не доводилось бывать здесь, однако стоило горным пикам остаться позади, как я убедилась: молва о Керидвене не врет.
Несмотря на то, что месяц жатвы только вступил в свои права, в Керидвене все было белым-бело. Зелень проглядывалась лишь в низинах, но даже там цветам и растениям приходилось пробиваться сквозь мерзлый налет и бороться за солнечный свет, который едва проклевывался сквозь низко нависающие тучи. Пышные ели украшал иней, будто здесь царил вечный зимний Эсбат, но в воздухе вовсе не пахло праздником. Пахло сухим морозом и дымом.
«Неужели...»
«Они все мертвы?!»
Я услышала голоса Сильтана и Мелихор, крики хирдманов позади и потому уже знала, что увижу, когда свешусь с Соляриса вниз. Дейрдреанцы разбили лагерь прямо у подножия Меловых гор, там, где начинались первые деревни, промышляющие шкуроделанием и охотой на рысей. Они должны были захватить их, вернуть мне мои земли кусочек за кусочком и тем самым собрать вокруг себя всю армию Омелы, чтобы освободить для нашего удара Морфран, ,о никаких деревень не было и в помине. Не было, впрочем, и лагеря королевских хирдов. Не было тех, кого мы послали сюда первыми еще неделю назад. Был только огонь.
В нем сгорали шатры моих солдат и красные знамена с древками оружий. Искры летели высоко, будто пытались достать до нас, и голодное пламя выжигало и без того пустую землю, окончательно умертвляя ее. Но то был вовсе не пожар — то были ритуальные костры. Сложенные пирамидами, они горели точечно в разных частях Керидвена да в таком количестве, что казалось, будто полыхает весь туат. Дым от них шел сумеречно-фиолетовый, горький и на запах, и на вкус, что оседал на языке. Даже на высоте от него становилось трудно дышать и першило в горле. Лишь приглядевшись к кострам можно было увидеть, что все они расположены симметрично друг другу, образовывают прямые линии и фигуры — кресты, треугольники... Руны.
— Столько пламени, словно вас призывают, а не Волчью Госпожу.
Я не поняла, к кому обращает Ллеу. Звякнул черный колокольчик на его браслете и затих. Он цокнул языком, явно узнав в кострах знакомый почерк сейда, — когда-то он точно так же поймал Сола, чтобы затем поймать меня и доставить к отцу, — и прислонился подбородком к моему плечу.
— Здесь ровно сто костров, — сообщил он. — Вёльв же в десять раз больше. Но они не здесь. Они ждут дальше.
— Знаю, — ответила я. — Они все собрались вокруг Морфрана, ибо знают, что мы ударим по нему. Другие города не представляют для нас такой ценности, как тот, где заседает Омела. Я не настолько глупа, чтобы думать, будто слухи о драконьей армии до сих пор до нее не дошли. Нас ждет долгая осада. Либо придется утопить весь Морфран в таком же огне, какой полыхает здесь. Но там больше двадцати тысяч невинных жителей...
— Не оплакивайте их раньше времени, госпожа. Я ведь говорил, что буду полезен. Лучше посмотрите вон туда, — Я направила взор туда, куда Ллеу указывал пальцем, и проследила взглядом за тонким лиловым шлейфом, что, отделяясь от скопления дыма над верхушками деревьев, тек по воздуху совершенно в другом направлении. — Дым ведет себя очень странно, не находите?
— Верно. Это похоже на тропу...
— Это и есть она. Невозможно обучить такое количество женщин сносно за столь короткий срок. У Омелы наверняка тоже королевская вёльва или сейдман имеется, которая других направляет, и находится она рядом с ней. В этом же дыме опийный мак — вот, почему он так горчит. Пока вёльвы дышат им, они слышат и друг друга, и нас. Потому дым отсюда незаметно к замку Омелы тянется, через весь Керидвен — туда, где весь сейд берет начало...
— Ближе к сути, Ллеу, — поторопила его я, заметив, что костры редеют, но дыма при этом становится вокруг все больше. Пришлось уткнуться носом в свой наруч, чтобы дышать. — Что именно ты предлагаешь?
— Пусть хирды город осаждают, с керидвенцами бьются, как они того хотят, а вы меня в сам замок пронесите. Там высадите, госпожа. Там я должен быть. Все закончится, как только кто-то вырвет паука из его паутины.
«Он себя кем, новой Дейрдре возомнил? Впрочем, если хочет умереть, пускай, отнесем его куда надобно, проскочим. Если что у Маттиолы все равно есть запасной брат».
В тот момент я порадовалась, что Ллеу не разбирает речи Сола, и что сам Ллеу не дает мне поводов для аналогичных сомнений: взирая сверху-вниз на будущее поле битвы, он все еще держался степенно, как если бы воевал уже не раз. Впрочем, Ллеу будет не впервые видеть людские смерти — ранее он даже собственноручно обрекал на них. Об этом не стоило забывать, как и о том, что сейдманы считаются слабее вёльв, а потому в несколько раз жесточе. Чтобы превзойти последовательниц Волчьей Госпожи, они могут сойти с ее пути... И пойти путем иным, темным и опасным, как полуночные прогулки в терновой роще.
— Давно хотела спросить тебя, Ллеу...
— Да, госпожа?
— Ты чай не Волчьей Госпоже служишь, верно?
Мы перелетели костры, поднявшись выше и воспарив над завесой дыма, и Ллеу снова поставил подбородок мне на плечо. В его шепоте мне померещилась знакомая лисья ухмылка:
— Я никому не служу, кроме вас, драгоценная госпожа.
— Кто же тогда тот, в честь кого поет черный колокольчик на твоем браслете?
— Помощник.
— И не страшишься ты «помощника» своего?