Наследник имения Редклиф. Том третий
Шрифт:
— Не болитъ, а ломитъ отъ думы, — со слезами отвчалъ Филиппъ. — Вы, онъ, — котораго я не понялъ, котораго я оклеветалъ, ваша разбитая жизнь, потерянное счастіе, его смерть изъ-за меня: — все это горящіе уголья, которые совсмъ меня сожгли. Не подъ силу мн такой тяжкій крестъ.
— Ваше раскаяніе искупило все, — тихо проговорила Эмми. — Господь не взыщетъ на васъ боле, вы довольно уже вынесли все это время. Припишите на молитвенник сегодняшнее число. Этотъ день будетъ для меня всегда памятенъ.
— Хорошо, — отвчалъ онъ:- а вы напишите тутъ же тотъ текстъ, помните, который вы сказали мн однажды: Сердце сокрушенно….
— Эмми, все готово! объявила мистриссъ Эдмонстонъ, входя въ комнату. — Пора хать, Филиппъ, прощайте! сказала она торопливо, какъ бы желая избгнуть дальнйшаго объясненія съ нимъ.
Мужъ ея еще боле заспшилъ. Онъ вбжалъ, по обыкновенію съ шумомъ, пожалъ руку племяннику, пожелалъ ему хорошаго
Филиппъ сддилъ, пока они вс трое услись въ экипажъ, и свтлая ласковая улыбка Эмми служила ему большой отрадой въ тяжкую минуту разлуки.
— Увижу ли я ее когда-нибудь! со слезами произнесъ онъ, возвращаясь въ свою одинокую квартиру.
ГЛАВА IV
Посмотримъ, что длалось все это время въ Гольуэл. Всть о кончин Гэя была страшнымъ ударомъ для семьи Эдмонстоновъ. Шарлотта плакала съ такимъ неистовствомъ, что мистеру Россъ пришлось даже поссориться съ нею изъ-за этого. Онъ стыдилъ ее, говоря, что она должна брать примръ съ Эмми, и Шарлотт сдлалось поневол совстно, тмъ боле, что, предавшись одному горю, она почти забросила больнаго своего брата. Чарльзъ проводилъ цлые дни одинъ. Онъ по цлымъ часамъ молча тосковалъ по умершемъ единственномъ своемъ друг Гэ и только съ мистеромъ Россомъ позволялъ себ говорить о немъ. Въ минуты тяжкой скорби, у бднаго страдальца вырывались иногда слова ропота; но старикъ Россъ умлъ уговорить и его. Онъ успокоивалъ Чарльза словами евангелія, говоря, что люди чистые сердцемъ Бога узрятъ, и приводилъ ему въ примръ кротость и смиреніе его овдоввшей сестры.
Лора ни у кого не искала утшенія. Ока одна безмолвно выполняла вс домашнія обязанности и страшилась произнести имя Гэя, думая, что братъ и сестра усумнятся въ ея гор.
Получено было письмо, что путешественники перехали уже Ламаншъ и вечеромъ будутъ въ Гольуэл. Для Эмми велно было приготовить прежнюю ея двичью комнату.
Насталъ вечеръ; Шарлотта заперла Буяна у себя въ спальн, и вмст съ братомъ и Лорой услась въ гостиной, около камина. Чарльзъ невольно вспомнилъ, какъ Эмми, сидя съ нимъ и съ Гэемъ, въ послдній разъ въ саду, спросила: когда-то они снова увидятся! — а вотъ и увидлись, со вздохомъ подумалъ онъ. Лора длала видъ, будто читала книгу, а Шарлотта то и дло вскакивала, поднимая фальшивую тревогу. Стукъ колесъ послышался издали. Вс притихли, и наконецъ карета подкатила къ крыльцу.
Об сестры бросились бжать въ пріемную. Чарльзъ дрожащими руками хватался за костыли, но не сладилъ съ ногами и не двинулся съ мста. Черезъ минуту нсколько фигуръ въ траур появились на порог гостиной. Эмми обняла брата молча. Мать съ громкимъ рыданіемъ бросилась его цловать, а отецъ неврнымъ голосомъ спросилъ:- Ну, братъ Чарли, каково теб жилось безъ насъ?
Вс услись вокругъ больнаго. Чарльзъ жадно вглядывался въ лицо сестры и нашелъ, что она мало перемнилась. Вки ея только немного покраснли и припухли отъ безсонницы.
— Какъ ты себя чувствовалъ это время? спросила Эмми съ грустной улыбкой, замтивъ, что братъ не сводитъ съ нея глазъ.
— Довольно хорошо! отвчалъ тотъ, цлуя ея горячую руку.
Мистриссъ Эдмонстонъ предложила дочери идти отдохнуть въ свою комнату.
— А гд жъ Буянъ? спросила Эмми у Шарлотты.
— Онъ запертъ на верху, — робко отвчала та.
— Нельзя ли мн его посмотрть? Шарлотта поспшила уйдти, чтобы скрыть слезы, Бдный пудель, услыхавъ шумъ въ дом, ждалъ съ нетерпніемъ, чтобы его освободили изъ заключенія. Онъ выскочилъ въ коридоръ, не давъ Шарлотт времени опомниться, и началъ скрести лапами вх дверь гостиной. Его тотчасъ же впустили. Умное животное прямо подбжало къ Эмми и, положивъ морду на ея колни, завиляло выразительно хвостомъ; мелькомъ приласкавшись къ мистеру Эдмонстонъ и его жен, Буянъ торопливо обжалъ гостиную, обнюхивая вс ея углы. Шарлотта вызвала его поскоре вонъ, и упавъ на колни въ сосдней комнат, она обняла мохнатую голову врной собаки, приговаривая, что баринъ ужъ не вернется домой. Буянъ вырвался изъ ея рукъ и началъ обнюхивать знакомый чемоданъ Гэя, все время помахивая хвостомъ. Шарлотта не выдержала и расплакалась какъ дитя. Пудель тотчасъ же убжалъ, и черезъ минуту она услыхала, что онъ жалобно воетъ, растянувшись у порога комнаты Гэя. Боясь, чтобы вой его не разстроилъ Эмми, Шарлотта кинулась за нимъ вслдъ и ласками, даже поцлуями, старалась успокоить своего милаго друга. Съ какимъ грустнымъ, но вмст пріятнымъ чувствомъ Эмми вошла въ свою комнату. Воспоминанія прошлаго охватили ея сердце. Лора отъ волненія не могла выговорить ни слова и молча помогала сестр разаться и лечь въ постель. Только-что он об остались вдвоемъ, Эмми первая заговорила:- Сестра,
— Онъ ухалъ въ Корфу, — продолжала Эмми: — и отослалъ Арно къ намъ, ровно черезъ три дня. Тотъ догналъ насъ въ Женев и передалъ намъ, что Филиппъ очень быстро началъ поправляться. Дай мн мою дорожную сумку, я теб прочитаю отрывокъ изъ послдняго его письма.
Лора заплакала. — Душа моя! замтила лэди Морвиль:- какъ мн было жаль тебя все это время! Гэй также очень горевалъ, думая о васъ обоихъ.
Правду сказала Лора, что она въ присутствіи Эмми только и оживала: горячее участіе сестры служило ей большой отрадой.
— Папа и мама очень были внимательны къ Филиппу, — начала снова Эмми:- но мы понимаемъ, что при теперешнемъ обстоятельств. имъ было не до объясненій съ нимъ. Я сама его предупредила, сказавъ, что ты во всемъ открылась матери.
— Разсердился онъ за то, что я не сдержала слова и выдала его? спросила Лора.
— Напротивъ, онъ очень остался доволенъ, ему было все страшно за тебя. Однако, чтожъ я теб не читаю письма его? прибавила она съ улыбкой. Послушай; слогъ у Филиппа опять сталъ прежній. «Съ тхъ поръ какъ вы ухали, я видимо началъ крпнуть въ силахъ, и потому присутствіе Арно оказалось для меня совершенно лишнимъ. Сдлавъ довольно длинную прогулку, я убдился, что могу пуститься въ дорогу; оставаться здсь еще доле было бы для меня истинной пыткой, я ршился ухать». Я кончу тутъ, — проговорила Эмми, — складывая письмо; онъ такъ горюетъ о своемъ путешествіи въ горы, что даже читать тяжело. Ты не повришь, какъ я рада, что онъ ухалъ опять въ полкъ. Ему полезна всякая перемна.
Посл этого разговора, Эмми закрыла глаза, какъ бы желая заснуть. Лора ушла къ матери. Она застала ее въ уборной съ Чарльзомъ. Мистриссъ Эдмонстонъ описывала ему ихъ путешествіе изъ Италіи. Эмми, но словамъ матери, совершила его очень благополучно, но страдала только безсонницею и это такъ изнурило ее, что мать боялась дурныхъ послдствій. — Теперь мы дома, — заключила она:- и будь что Богу угодно, это все-таки не такъ страшно, какъ въ дорог или на чужой сторон.
На другой же день, посл прізда, Эмми вошла въ прежнюю колею своихъ семейныхъ обязанностей. Завтракъ въ общей столовой, чтеніе съ Чарли по утрамъ, все пошло постарому. Измнилось немногое; наружность Эмми, ея траурный нарядъ и грустная улыбка, замнившая прежній громкій, дтскій смхъ: вотъ все, что напоминало Чарльзу, что теперешняя лэди Морвиль не прежняя шалунья — баловница Эмми. Она никого не забыла изъ домашнихъ, всмъ привезла по подарку, выбранному ею самой, вмст съ мужемъ. Спокойно раздавала она эти бездлицы, съ которыми для нея связано было много дорогихъ воспоминаній. Слезы точно не существовали для нея. Но, наконецъ, переломъ совершился. Шарлотта нечаянно была причиной его. Она выдумывала всевозможныя средства, чтобы чмъ нибудь угодить или развлечь Эмми, и однажды утромъ вздумала ей принести втку только-что распустившейся rose noisette, съ того самаго куста, который Гэй привилъ, не будучи еще женихомъ Эмми.
Увидавъ розу, бдная молодая женщина не могла выдержать. Ей живо представился ея милый Гэй, цвтущій молодостью и красотою, ей вспомнился его свжій голосъ, веселый смхъ, выразительные глаза, и она, упавъ на подушку, въ первый разъ посл смерти залилась слезами. Съ ней начался нервный припадокъ, и съ этого дня истерика овладла бдной Эмми. Малйшій стукъ, внезапное извстіе, громкій разговоръ, все дйствовало на ея нервы, и она не на шутку занемогла. Перепуганная мистриссъ Эдмонстонъ послала за докторомъ, а тотъ уложилъ Эмми на нсколько недль въ постель. Вмст съ физическими страданіями начались и нравственныя. Больная вдругъ потеряла прежнюю бодрость духа и спокойствіе. Она изнемогала подъ бременемъ скорби. Но и тутъ явился утшитель въ лиц мистера Росса, который, частыми своими посщеніями, чтеніями слова Божія и христіанскими бесдами, оживлялъ и подкрплялъ слабющія силы больной. Черезъ нсколько времени. Эмми, хотя и лежа, но была въ состояніи работать, читать и даже переписываться съ Филиппомъ. Она нсколько разъ приглашала къ себ Мэри Россъ и, съ разршенія доктора Майэрнъ, согласилась даже выписать Мэркгама, изъ Рэдклифа. Смерть Гэя страшно подйствовала на него. Онъ постарлъ 10-ю годами и увидвъ Эмми во вдовьемъ чепчик — зарыдалъ. Мистриссъ Ашфордъ прислала черезъ него свадебный подарокъ для лэди Морвиль. Это былъ деревянный, простой крестикъ, сдланный изъ обломковъ корабля, спасеннаго Гэемъ. Лучше этого она ничего не могла придумать. Эмми не нашла словъ, чтобы благодарить ее за такое деликатное вниманіе. Мэркгамъ со слезами разсказывалъ въ Гольуэл, каи жители Рэдклифа горевали о смерти шестаго барона изъ рода Морвиль. «Стонъ стоялъ по деревн, - говорилъ старикъ, дрожащимъ голосомъ:- когда колокола зазвонили къ погребальной служб въ приходской церкви. Не такъ думали мы встртить будущаго владтеля Рэдклифа!»