У неё была слишком хорошая память

Эксбрайя Шарль

Кларенс поднял Перл, которая не приходила в сознание, и вынес ее на руках из комнаты, тщательно прикрыв за собой дверь. Прислонив свою невесту к стене и придерживая ее одной рукой, полицейский повернул ключ в замке, чтобы сотрудники следственной службы нашли комнату такой, какой ее покинул убийца, лишь потом он стал спускаться по лестнице со своей драгоценной ношей. Он не встретил никого. Когда ночной воздух освежил лицо Перл, сознание вернулось к ней. Придя в себя, она быстро высвободилась из объятий своего внимательного и услужливого кавалера, который стал выражать сожаление по поводу того, что ровно через сутки по его вине она увидела еще один отвратительный труп. Однако на этот раз. Перл не позволила ему использовать неисчерпаемые возможности диалектических рассуждений и твердым тоном заявила, что не

ее призвание соединить жизнь с человеком, который проводит свои лучшие годы рядом с зарезанными девицами. Она желает более спокойного существования и предпочитает супружество с каким-нибудь чиновником, служебные драмы которого заключены в папках с бумагами, или с коммерсантом, заботы которого определяются хорошими или плохими отношениями с покупателями. Она созналась, что сожалеет о разрыве с Кларенсом, но хочет предупредить его, чтобы он не питал никакой надежды. Хорошо, что она вовремя все поняла и не совершила ошибку, которую вот-вот могла совершить. Произнеся свою речь, четкость которой не допускала никаких возражений, она протянула Кларенсу руку. Тот так растерялся, что не смог ее задержать. Он осознал случившееся лишь тогда, когда такси, увозившее Перл, тронулось с места.

— Перл! Перл! Это невозможно! Вы не должны...

Но машина уже умчалась. Вот так, из-за чудовищного убийцы — которого Брэдфорд в гневе поклялся увидеть болтающимся на виселице — он во второй раз потерял свою единственную в мире девушку.

***

— Вы устали, Морис. Кончим на этом. Вы знаете, что я не хочу вас мучить. Но, с другой стороны, моя профессия имеет свои строгие законы. Я обязан найти убийцу Филлис Балеброк. На данный момент кажется очевидным, что ее убили вы. Ваш адвокат изложит повод для убийства перед судом присяжных и попросит снисхождения. Меня это не касается. В мою задачу входит получить ваше признание и передать вас в руки правосудия. В таком случае, покончим с этим скорее. И вам и мне очень хочется отдохнуть. Признаете ли вы, что убили вашу любовницу Филлис Балеброк?

— Нет.

Толстяк Морган не был сторонником жестких методов допроса подозреваемых, но бывали моменты — как, например, этот,— когда он сожалел, что у него такое чувствительное сердце... Сколько еще времени этот старый упрямец Морис будет отрицать очевидное?

— Послушайте, Морис, вы должны отдавать себе отчет в том, что бессмысленное отрицание...

Его прервал телефонный звонок. Раздраженный, Джордж-Герберт снял трубку.

— Морган слушает!.. Кларенс? Почему вы еще не явились с мисс Карпентер?.. Что-что?.. Таким же образом?.. Это все меняет... По- вашему, когда?.. Полчаса тому назад максимум?.. Да, конечно... Во всяком случае, нужно подтверждение судебно-медицинского эксперта... Вы всем сообщили?.. Хорошо. Делайте, что следует, и приезжайте... Не думаю, что сумеем отдохнуть этой ночью!

Старший инспектор повесил трубку, потом обратился к полицейскому Бобу Флэкому, присутствовавшему при допросе:

— В котором часу вы арестовали Мориса?

— В десять часов сорок семь минут.

Морган вздохнул: нужно было все начинать сначала. Он был огорчен, потому что ему казалось, что он был на верном пути, а отказываться от успеха, которого почти достиг, всегда неприятно. Но, с другой стороны, он был счастлив. Он представил себе Глэдис Морис, и эта чисто человеческая радость компенсировала с лихвой профессиональное разочарование.

— Морис, я должен извиниться перед, вами и делаю это с удовольствием. Счастлив за вас и за вашу жену. Однако я не имею права отпустить вас до тех пор, пока не будет неопровержимых доказательств, что вы ни при чем в деле об убийстве Филлис Балеброк. Немного терпения, мне нужно изучить с моими сотрудниками некоторые сведения. Думаю, что завтра вы сможете отправиться домой. Мы сообщим миссис Морис. А пока постарайтесь отдохнуть.

Морган протянул Морису руку, тот схватил ее и сжал изо всех сил, повторяя дрожащим голосом:

— Спасибо, мистер Морган. Большое спасибо. Спасибо, мистер Морган.

Он вышел в коридор в сопровождении Боба Флэкома, который поддерживал его под руку, и всё повторял, как молитву:

— Спасибо, мистер Морган. Большое спасибо.

***

Кларенс старался не смотреть в ту сторону, где в странной позе лежало

тело девушки, которая была милой Дорой Карпентер. Глядя на неё, трудно было поверить в смерть, и если бы не кровь, можно было подумать, что это шутка, и что Дора сейчас поднимется и засмеется над тем, как она их напугала. На этот раз у сержанта возникло чувство, которого он никогда не испытывал рядом с другими трупами, которые он должен был осматривать в силу своей профессии. Это было смутное угрызение совести: он, Кларенс, разыскал Дору Карпентер на Грик-стрит, значит, он приговорил ее к смерти. Убийца, должно быть, узнал, что она связана с Ярдом, и, боясь разоблачения, зарезал ее так же, как Филлис Балеброк. Мышцы его напряглись от гнева. Он хотел бы, чтобы убийца был здесь и напал на него. Тогда бы он с удовольствием сразился с ним, набросился бы на него, как на дикого зверя, и обезвредил. Неосознанно, в смятении и тоске, Кларенс подумал о том, что Толстяк Морган, благодаря своей хитрости и упорству, наверняка сможет отомстить за Филлис и Дору и посмотреть в глаза тому, из-за кого безвозвратно ушла Перл.

Не найдя в комнате ничего, чем могло бы воспользоваться следствие, сержант хотел уже уйти, когда услышал, что по лестнице поднимались сотрудники службы расследования. Он указал им на труп мисс Карпентер, но воздержался от каких бы то ни было объяснений. Фотограф Мурлок попытался пошутить:

— Вторая за сутки. Это теперь ваша специализация, Кларенс?

В то время как другие занимались отпечатками пальцев, Мурлок подошел к убитой, изучающе посмотрел на неё и, подготавливая аппарат и вспышку, сказал:

— Жаль... Красивая девушка! Ну что же, мисс, когда эти господа сделают свое дело, старшина Фил постарается в последний раз запечатлеть вас во всей красе.

Брэдфорд, хорошо зная Мурлока, догадывался, что под маской балагура он прятал жалость, которую испытывает каждый человек, видя погибшее молодое существо, которому бы жить и, жить.

Жители дома № 75 по Палтеней-стрит, разбуженные среди ночи, с огромным неудовольствием встречали Кларенса Брэдфорда, который спрашивал, не слышали ли они необычные звуки в комнате мисс Карпентер. Одни раздраженно отвечали, что у них масса других забот, кроме своих соседей и соседок; другие, заинтересовавшись, начинали задавать вопросы, но, не получив ответа, разочарованные, захлопывали двери и заявляли, что полицейские на то и существуют, чтобы заниматься своим делом, а не беспокоить честных людей. Кому-то все-таки показалось, что из комнаты мисс Карпентер слышался крик, но они не могли бы утверждать это под присягой. Короче, Брэдфорд не имел никаких новых сведений. Убийца, по всей вероятности, не насторожил Дору. Она, должно быть, была с ним знакома или он сумел внушить ей доверие, сказав, что хочет помочь защититься от возможного нападения? Но кто мог знать, что она в хороших отношениях с Ярдом?

На этот раз толстощекая консьержка предстала перед Кларенсом внизу лестницы в полном облачении. Не решаясь на подъем, она громогласно спросила:

— Несчастный случай, а?

— Мисс Карпентер мертва.

— Ее что?..

— Да.

Она закрыла глаза, ее огромная грудь шевельнулась от глубокого вздоха, и она произнесла:

— Это, должно быть, мужчина, который приходил перед вами.

— Наверное, да.

— Боже мой! Если бы я знала...

— Что же, мисс... мисс?

— Миссис! Миссис Баллестер. Эмми Баллестер. Я вдова.

Кларенс испытал братское сочувствие к незнакомому ему Баллестеру, который прожил свою жизнь бок о бок с этим гигантским созданием женского пола; во время Страшного Суда Господь Бог должен был зачесть ему это.

— Вы ничего не можете мне сказать о человеке, который спрашивал мисс Карпентер?

— Нет. Мне показалось, что у него низкий голос. А может, он закрыл рот рукой, чтобы изменить его, в коридоре все звуки раздаются гулко и трудно что-нибудь разобрать...

***

Когда Морис ушел, Морган снова закурил трубку, чтобы лучше поразмыслить над проблемой, которую нужно было решать по-новому. Невозможно, чтобы два убийцы, независимо друг от друга, примерно в то же время захотели избавиться от Филлис и Доры, поэтому следует полагать, что тот, кто убил Филлис, был и убийцей Доры Карпентер, то есть в этом случае Стефен Морис говорил правду, утверждая, что он нашел девушку мертвой.