Въ огонь и въ воду
Шрифт:
Жакленъ отдлился отъ прочихъ и, подойдя ближе, отвчалъ:
— А я не говорилъ никогда отъ этомъ съ вами потому только, что вы сами, казалось, объ этомъ не думали… Мн же эта исторія приходитъ на умъ безпрестанно… Она лежитъ у меня камнемъ на сердц. Подумайте только! я хромалъ посл цлыхъ шесть недль!
— Значитъ, еслибъ вамъ предложили отплатить маркизу око за око, зубъ за зубъ, вы согласились-бы?
Раздался одинъ крикъ:
— Вс! вс!
— И предоставите вы мн всмъ распоряжаться, мн, больше всхъ потерпвшему отъ наглости и злобы проклятаго маркиза?
— Да! да!
— И поклянетесь вы повиноваться мн во всемъ, какъ солдаты своему командиру?
— Клянемся!
— И идти за мной всюду, куда я поведу васъ?
— Всюду!
— Хорошо! надйтесь же на меня, какъ я на васъ надюсь!
Какъ только онъ это произнесъ, передъ ними появился на дорожк фигляръ съ медвдемъ на цпи. Трудно было ршить, кто больше жалокъ, человкъ — или медвдь: первый былъ оборванный, плащъ на немъ былъ весь въ лохмотьяхъ, на голов какіе-то остатки шапки; на второмъ облзла вся шерсть и ребра торчали наружу.
Бдняга, увидвши толпу молодыхъ людей, потянулъ медвдя за, цпь и, поднявъ палку, заставилъ его прыгать. Медвдь плясалъ неохотно; самъ хозяинъ тоже былъ невеселъ. На спин у него болтался пустой мшокъ. По впалымъ щекамъ было видно, что онъ не каждое утро завтракаетъ и не каждый вечеръ ужинаетъ. У Коклико сердце сжалось при вид этого несчастнаго и, взявъ въ руки шляпу, онъ вздумалъ собрать милостыню между товарищами.
— Подайте этому бдняку и его товарищу, говорилъ онъ.
Каждый досталъ изъ кармана, что могъ, кто мдный грошъ, а кто кусокъ хлба. Когда шляпа была полна, Коклико высыпалъ собранное въ мшокъ фигляра. Посл всхъ Коклико подошелъ къ Гуго, который бросилъ въ шляпу серебряный экю. Никогда бдняг и не грезилось такого праздника. Прежде всего, поблагодаривши всхъ, онъ разнуздалъ медвдя и отдалъ ему половину отложеннаго въ сторону большаго куска хлба, къ которому онъ прибавилъ два или три яблока.
— Вотъ и видно добрую душу! сказалъ Коклико.
Медвдь прислъ на заднія лапы и, взявъ въ переднія кусокъ хлба и придерживая ими яблоки, принялся преисправно сть, тихо и безъ шума. Маленькіе глаза его сіяли удовольствіемъ.
— О! подойдите смло, сказалъ фигляръ, замтивъ, что все общество держалось подальше съ тхъ поръ, какъ онъ разстегнулъ пряжку намордника; онъ не злой и ничего вамъ не сдлаетъ.
Кое-кто подошелъ, а Коклико, желая доказать свою храбрость, погладилъ рукой по шерсти; медвдь не зарычалъ, а посмотрлъ на него, какъ будто говоря:
— Я узнаю тебя: ты собиралъ подаяніе!
— Не бойтесь, продолжалъ фигляръ, садясь рядомъ съ медвдемъ, Викторъ и я — Викторомъ зовутъ моего товарища — мы народъ честный и совершенно къ вашимъ услугамъ; мы умемъ быть благодарными, и если вамъ случится нужда въ насъ когда-нибудь, вы насъ всегда найдете.
— А кто знаетъ! сказалъ Коклико.
Два дня спустя, Гуго, еще обдумавши свой планъ, опять собралъ своихъ товарищей.
— Маркизъ прізжалъ къ намъ, сказалъ онъ; мы должны отдать ему визитъ — Онъ сълъ нашъ обдъ въ Красной Лисиц — хотите-ли, съдимъ его ужинъ въ его замк Сен-Сави?
— Хотимъ! хотимъ! крикнули вс, въ восторг отъ одной мысли състь ужинъ маркиза.
— Итакъ, завтра утромъ будьте готовы на разсвт и идите за мной!
Назавтра вс сошлись на сборное мсто; вс были выбраны изъ числа самыхъ ршительныхъ. Гуго сдлалъ имъ смотръ и предупредилъ ихъ, что игра будетъ серьезная и можетъ кончиться смертью.
— Итакъ, если кто-нибудь изъ васъ не хочетъ идти до конца, еще время есть, пусть выйдетъ изъ рядовъ и уйдетъ домой… Я сердиться не буду…
Никто не тронулся.
Уврившись, что ни одинъ изъ нихъ не убжитъ, Гуго повелъ ихъ прямо въ заброшенный старый домишко, показалъ въ углу, подъ соломой, цлый ворохъ разныхъ потшныхъ костюмовъ и веллъ переодться. Каждый надлъ, что попалось подъ руку. Нарядившись въ платья, въ чепчики, въ кофты, въ плащи всякихъ фасоновъ и цвтовъ, молодежь походила на труппу фигляровъ или цыганъ-гадальщиковъ.
Молодые люди хохотали, глядя другъ на друга. Между этими нарядами ярмарочныхъ комедіантовъ было столько париковъ и фальшивыхъ бородъ, что, надвши ихъ, они были неузнаваемы.
— А теперь, сказалъ Гуго, поищите въ другомъ углу и спрячьте подъ платье оружіе, что тамъ приготовлено.
Здсь было спрятано на разобранными бочками столько кинжаловъ и пистолетовъ, что каждый могъ выбрать, что ему нравилось.
Это еще было не все. Тутъ же нашлось множество разныхъ музыкальныхъ инструментовъ, которыхъ достало бы на вс кошачьи музыки въ провинціи.
— Разберите себ трубы и барабаны, сказалъ Гуго, тутъ особеннаго искусства не требуется…. Вы сами. увидите, что эти вещи тоже пригодятся.
Инструменты разобраны были со смхомъ и прицплены рядомъ съ оружіемъ.
Какъ только все это было покончено, Гуго приказалъ:
— А теперь, пора намъ и въ путь!
Замокъ, въ которомъ жилъ въ это время маркизъ, находился въ глухомъ мст, въ окрестностяхъ Сен-Сави, и потому назывался тмъ же именемъ. Толпа пошла весело въ ту сторону. На дорог не безъ удивленія они встртили фигляра съ медвдемъ, которые какъ будто поджидали ихъ за угломъ забора.
— А, Викторъ! сказалъ кто-то…
Компанія еще больше удивилась, увидвъ, что медвдь съ хозяиномъ двинулись вслдъ за ними и тмъ же самымъ шагомъ, какъ и они.
— Ну, это мн пришло въ голову, сказалъ Коклико съ скромнымъ видомъ.
— Теб? такому болвану!
— Мн, такому болвану! Это-то именно мн и удивительно.
И развеселившійся Коклико повсилъ бубенъ на шею Виктору.
— Онъ участвуетъ въ экспедиціи, сказалъ онъ; надо, чтобъ онъ участвовалъ и въ оркестр.
Дойдя до воротъ замка, по приказанію начальника, толпа остановилась и, выстроившись въ рядъ, принялась бить въ барабанъ, трубить въ трубы и въ дудки, играть на мандолинахъ и лютняхъ, и притомъ съ такимъ усердіемъ и силой, что вс слуги высыпали къ окошкамъ.