Въ огонь и въ воду
Шрифт:
— Да разв меня тамъ не будетъ? воскликнулъ графъ де Шиври; я требую себ во всякомъ случа чести представлять повсюду графа де Шаржполя.
— Я знаю, сказала Орфиза, что вы не уступите никому въ вжливости, и въ любезности.
— Вы меня просто околдовали, прекрасная кузина: великодушіе — теперь моя слабость… Я хочу доказать вамъ, что бы ни случилось, что во мн течетъ кровь, которая всегда будетъ достойна васъ.
Орфиза наградила его за послушаніе и за мадригалъ такой улыбкой, какой онъ не видлъ со дня охоты на которой чуть не убилась Пенелопа.
Близкій отъздъ привелъ Гуго въ отчаяніе: ему предстояло разстаться съ этими мстами, гд онъ каждый день видлъ Орфизу, гд ихъ соединяли одни и т же удовольствія, гд онъ дышалъ однимъ съ нею воздухомъ, гд онъ могъ отгадывать всегда ея мысли. Сколько условій будетъ разлучать ихъ въ Париж и какъ рдко будетъ онъ съ ней видться!…
Наканун отъзда Орфизы въ Блуа и оттуда въ Парижъ, Гуго, проведя съ ней послдній вечеръ, грустно бродилъ подъ ея окнами, надясь увидть еще хоть тнь ея на стекл. Его била лихорадка. Безумная мысль пришла ему въ голову и овладла имъ съ такой силой, что черезъ минуту онъ ужь мрялъ разстояніе до балкона, на которымъ показывался изрдка легкій силуэтъ Орфизы: онъ желалъ чего-нибудь отъ нея, какой-нибудь вещи, которой касалась рука ея и которая могла бы напоминать ее повсюду.
Перенесенный на другое мсто огонь показывалъ, что герцогиня перешла во внутреннія комнаты. Не прошло и пяти минутъ, какъ онъ уже былъ на балкон, не зная самъ, какимъ путемъ онъ туда взобрался, но съ твердой ршимостью не сходить внизъ, пока не найдетъ свое сокровище. Окно было полуотворено, онъ толкнулъ его рукой и вошелъ въ маленькую комнату, которая отдлялась одной только полуприподнятой портьерой отъ той, куда ушла Орфиза. Его мгновенно охватилъ тотъ самый запахъ, очарованіе котораго онъ ужь не разъ испытывалъ: то было какъ бы ея собственное дыханіе.
Повсюду были разбросаны ея вещи: бывшее на ней въ этотъ день платье изъ блестящей матеріи, облекавшее ея легкій станъ; тонкое кружево, покрывавшее ея плечи отъ вечерней сырости; венгерскія перчатки, еще сохранявшія форму ея милыхъ ручекъ; маленькіе атласные башмачки, обтягивавшіе ея дтскія ножки; веръ, которымъ она играла такъ граціозно, какъ истинная кастильянка; все говорило ему объ ней. Гуго стоялъ въ восхищеніи, упиваясь ароматомъ всхъ этихъ вещей, но среди этого восторга начинало закрадываться въ него безпокойство: что, если вдругъ Орфиза выйдетъ въ эту комнату, что подумаетъ она, увидвъ его здсь, какъ и чмъ онъ объяснитъ ей свое присутствіе? Можно-ли надяться, что ему удастся уйдти такъ же неслышно, какъ онъ вошелъ? Онъ и не подозрвалъ, что Орфиза уже слдила за всми его движеньями.
Какъ ни легко онъ взошелъ на балконъ, но въ ночной тишин все было такъ безмолвно, что какъ только Гуго ступилъ ногой на полъ, она стала прислушиваться; скоро ей показалось, что окно открывается невидимой рукой; легкій трескъ паркета предупредилъ ее, что кто-то ходитъ до сосдней комнат. Она была слишкокъ храбра, чтобъ звать кого-нибудь на помощь: дочь одной изъ героинь Фронды, она, какъ и мать, не знала вовсе страха. Она подумала, не Шиври-ли это, извстный своей наглой смлостью, и ужь схватила кинжалъ, готовая твердой рукой поразить его за такую дерзость; молча, приподнявъ портьеру, она посмотрла.
Она задрожала, узнавъ Гуго де-Монтестрюка. Какъ! онъ, въ ея комнатахъ, въ такой часъ! что ему нужно? Удерживая дыханье и спрятавшись за толстую портьеру, изъ-за которой могла все видть, тогда какъ ея самой было невидно, она слдила за каждымъ его шагомъ. Первое чувство ея было — гнвъ и огорченіе: Гуго падалъ въ ея мнній и сердце ея сжимаюсь отъ сожалнья; второе чувство было — удивленіе и нжное умиленіе.
Посл минутной нершимости, Гуго подошелъ осторожно къ креслу, на которомъ вислъ внокъ изъ розъ, бывшій сегодня на корсаж у Орфизы. Оглянувшись на вс стороны, онъ оторвалъ въ волненьи одинъ цвтокъ, страстно поцловалъ его и спряталъ у себя на груди. Онъ ужь хотлъ уходить и повсилъ осторожно внокъ на спинку кресла, когда вниманіе его обратилось на что то, чего Орфиза не могла разсмотрть изъ-за своей портьеры. Гуго нагнулся и нжно снялъ съ благо атласнаго корсажа какую-то ниточку золотого цвта: то былъ длинный волосъ Орфизы. Она улыбнулась, увидвши, съ какимъ восхищеньемъ онъ разсматриваетъ свою находку, какъ будто она дороже для него всякаго жемчужнаго ожерелья, и тихонько выпустила кинжалъ изъ рукъ. Къ чему ей нужно было оружіе противъ такого почтительнаго обожанія?
Долго Гуго разсматривалъ при огн стоявшей на столик свчи тонкіе изгибы этого блокураго волоса, онъ то вытягивалъ его, то обвивалъ золотымъ кольцомъ на пальц. Вдругъ онъ досталъ спрятанную на груди розу и, обмотавъ вокругъ стебелька найденный волосъ, завязалъ оба конца и спряталъ опять на груди, какъ воръ, схватившій какую-нибудь драгоцнность.
Онъ уходилъ тихо и уже дошелъ-было до окна, какъ вдругъ тяжелыя складки портьеры раскрылись и передъ нимъ появилась Орфиза. Онъ отступилъ шагъ назадъ, вскрикнувъ отъ ужаса.
Окутанная блымъ кисейнымъ пеньуаромъ, съ распущенными волосами, съ обнаженными по-локоть руками въ длинныхъ широкихъ рукавахъ, въ полусвт, оставлявшемъ въ тни ея неясную фигуру, — она казалась призракомъ. Она сама не понимала, отчего вдругъ ршилась показаться, и какое-то новое, неиспытанное еще ощущеніе удивляло ее; но, притворяясь раздраженною, она спросила Гуго:
— По какому это случаю, графъ, вы вошли сюда въ такой часъ?… Неужели вы обыкновенно такъ поступаете и неужели вы думаете, что такой поступокъ — честный способъ отблагодарить за мое гостепріимство и за мою прямую, открытую признательность вамъ?…
Гуго хотлъ отвчать; она его прервала:
— Какимъ путемъ вы попали въ мои комнаты? какъ? зачмъ?
— Я былъ тамъ внизу, подъ вашими окнами… увидлъ свтъ… сердце мое забилось, мной овладло безуміе… у шпалеры ростетъ дерево… я взлзъ… меня все тянулъ свтъ, по немъ проходила ваша тнь…. я прыгнулъ съ дерева на балконъ…
— Но вы могли упасть въ такой темнот!… убиться насмерть!…
— Вы вотъ объ этомъ думаете, герцогиня, а я не подумалъ!…
— Но, еще разъ, зачмъ? съ какой цлью?
— Самъ не знаю… Не сердитесь, ради Бога! я вамъ все, все скажу — я искалъ чего-нибудь изъ вашихъ вещей, что вы носили. Я хотлъ сдлать изъ этого талисманъ себ. Мн попалась подъ руку роза — она была тутъ вотъ, въ этомъ внк… я взялъ ее.
— Но если ужь вамъ такъ сильно хотлось этого цвтка, зачмъ же вы прямо у меня не попросили его?
— Какъ, попросить у васъ! А какое имлъ я право на такую огромную милость? Нтъ, нтъ, я бы ни за что не посмлъ! но вы узжаете и я не знаю, когда опять васъ увижу! моя голова помутилась. Я не хотлъ всего лишиться отъ васъ…. Ахъ! герцогиня, я такъ люблю васъ!