Замогильные записки Пикквикского клуба
Шрифт:
"Они были бдны. Иначе и не могло быть, когда глава семейства погрязалъ въ мрачной бездн разврата; но жена трудилась изо всхъ своихъ силъ, вечеромъ, и утромъ, въ полдень и полночь: нищета не смла закинуть скаредную ногу за порогъ арендаторской семьи. Неутомимые труды ея вознаграждались слишкомъ дурно. Случалось очень часто, прохожій въ поздній часъ ночи слышалъ рыданія и стоны бдной женщины подъ ударами ея мужа, и нердко безпріютный мальчикъ, въ глубокую полночь, стучался въ дверь сосдняго дома, куда посылала его мать, чтобъ спасти его отъ дикой ярости пьянаго отца.
"Во все это время несчастная страдалица постоянно посщала нашу маленькую церковь, гд нердко прихожане замчали на
"Быстро пролетли пять или шесть лтъ. Малютка сдлался юношей цвтущимъ и сильнымъ; но время, округлившее его формы, укрпившее его мускулы и члены, согнуло станъ его матери, подкосило ея ноги. Ничья рука не поддерживала бдной женщины, и не было подл нея лица, способнаго одушевлять восторгомъ ея сердце. По-прежнему занимала она свою старую ложу въ церкви, но уже никто не сидлъ подл нея. Библія, какъ и прежде, лежала передъ ней и регулярно каждую обдню открывалась на извстныхъ страницахъ; но никто вмст съ нею не читалъ священныхъ псалмовъ, и слезы крупными каплями падали на ветхую книгу. Сосдки, какъ и прежде, встрчали ее ласковымъ поклономъ; но она избгала ихъ привтствій и ни съ кмъ не вступала въ разговоръ. Тополи и липы церковной ограды потеряли для нея чарующую силу, и она не думала останавливаться подъ ихъ тнью. Лишь только оканчивалась служба, бдная женщина закрывалась платкомъ и поспшно выходила изъ церкви.
"Должно ли мн объяснять вамъ, милостивые государи, что молодой человкъ, оглядываясь на пройденное поприще жизни, на первоначальные дни своихъ отроческихъ и юношескихъ лтъ, ничего не могъ въ нихъ видть, что бы тснйшимъ образомъ не соединялось съ длиннымъ рядомъ добровольныхъ страданій и лишеній, которымъ подвергала себя бдная женщина исключительно для того, чтобъ взлелять и воспитать своего единственнаго сына? Должно ли объяснять, что, при всемъ томъ, молодой человкъ забылъ неимоврные труды, заботы, огорченія, напасти, — забылъ все, что перенесла для него любящая мать — связался съ отчаянными извергами и вступилъ, очертя голову, на тотъ гибельный путь, который неизбжно долженъ былъ довести его до позорной смерти? Къ стыду человческой природы, вы угадали развязку.
"Пробилъ роковой часъ, когда бдной женщин суждено было испить до дна горькую чашу послднихъ страданій. Мошенническія продлки безпрерывной цпью слдовали одна за другою по всмъ этимъ мстамъ, и дерзость тайныхъ изверговъ, укрывавшихся отъ правосудія, увеличивалась съ каждымъ днемъ. Отчаянный разбой среди благо дня усилилъ бдительность мстнаго начальства, и скоро приняты были ршительныя мры. Подозрнія обратились на Эдмондса и трехъ его товарищей. Его схватили, заключили въ тюрьму, допросили, обвинили, — осудили на смерть.
"Дикій и пронзительный крикъ изъ женской груди, крикъ, раздавшійся по судейскому двору, когда прочтенъ былъ смертный приговоръ, раздается до сихъ поръ въ моихъ ушахъ. Злодй, считавшійся погибшимъ для всякаго человческаго чувства и смотрвшій съ безсмысленнымъ равнодушіемъ даже на
"При первыхъ порывахъ душевной пытки страждущая мать бросилась на колни y моихъ ногъ, и я услышалъ изъ устъ ея пламенную молитву къ Всемогущему Существу, хранившему ее до настоящей минуты среди безчисленныхъ напастей и скорбей. Согласная на вс возможныя муки въ этой и даже будущей жизни, она умоляла Небеснаго Творца пощадить юную жизнь ея единственнаго сына. Слдовали затмъ ужасный взрывъ тоски и отчаянная борьба, невыносимая для силъ человка. Я зналъ, что сердце ея сокрушилось съ этой минуты: но ни теперь, ни посл ни одной жалобы, ни одного ропота не произнесли ея уста.
"Грустно и жалко было видть, какъ эта женщина каждый день приходила на тюремный дворъ, какъ старалась она, убжденіями и мольбами, именемъ неба и материнской любви, смягчить жестокое сердце своего закоснлаго сына. Все было напрасно. Молодой извергъ остался упрямымъ, непреклоннымъ, неподвижнымъ. Смертный приговоръ неожиданно былъ измненъ на четырнадцатилтнюю ссылку, но и это обстоятельство не образумило злодя.
"Духъ самоотверженія и любви, поддерживавшій такъ долго слабый организмъ, не могъ до конца устоять противъ физическихъ недуговъ. Мать преступника сдлалась больна. Еще разъ, одинъ только разъ, собралась она взглянуть на своего сына; но послднія силы оставили ее на тюремномъ двор, и она въ изнеможеніи упала на сырую землю.
"И теперь поколебалось, наконецъ, высокомрное равнодушіе и холодность молодого человка, и грозно пробилъ для него часъ неумолимой кары. Природа потребовала возмездія за нарушеніе своихъ правь.
"Прошелъ день — мать преступника не явилась на тюремный дворъ; еще прошелъ день — и она не пришла навстить своего сына; третій вечеръ наступилъ — ее нтъ какъ нтъ, a между тмъ черезъ двадцать четыре часа ему должно будетъ разстаться съ нею — вроятно, на всю жизнь. Какъ сумасшедшій бгалъ онъ по тсному тюремному двору взадъ и впередъ, какъ бшеный, хватался за свою голову, лишенную человческаго смысла. О, съ какою быстротою нахлынули на его душу давно забытыя воспоминанія протекшихъ дней!.. Съ какимъ ужаснымъ отчаяніемъ услышалъ онъ, наконецъ, роковую всть! Его мать, — единственное созданіе, связанное съ нимъ узами крови и любви, — лежитъ на одр болзни, умираетъ, можетъ быть, на разстояніи одной мили отъ мста, гд онъ стоитъ. Будь онъ свободенъ и не скованъ — въ пять минутъ быстрыя ноги принесли бы его въ родительскій домъ. Онъ подскочилъ къ желзной двери, схватился за болтъ съ энергіей отчаянія, рванулъ, отскочилъ опять и ударился о толстую стну, въ безумной надежд вышибить камни; но стна, какъ и дверь, издвались надъ усиліями сумасшедшаго человка. Онъ всплеснулъ руками и заплакалъ горько.
"Я принесъ материнское благословеніе заключенному сыну, и принесъ я къ болзненному одру матери горькое раскаяніе ея сына и торжественное общаніе его загладить слды прошедшей жизни. Я слышалъ съ замираніемъ сердца, какъ раскаявающійся преступникъ строилъ планы для утшенія своей матери по своемъ возвращеніи изъ ссылки; но я зналъ, что прежде, чмъ достигнетъ онъ до мста своего назначенія, его мать не будетъ боле принадлежать къ этому міру.
"Его отправили ночыо. Черезъ нсколько недль душа страждущей матери возлетла — я торжественно врю и свято уповаю — къ мсту вчнаго блаженства и покоя. Я отслужилъ панихиду надъ бренными останками. Она лежитъ на здшнемъ кладбищ. Надъ ея могилой нтъ никакого камня. Человкъ зналъ ея печали; добродтели ея извстны Богу.