"Этаж смерти" with W cat
Шрифт:
[ 926 ] The old guys mixed up soapy lather in a bowl, stropped a straight razor, rinsed a shaving brush. They shrouded me with towels and got to work. One guy shaved me with the old straight razor. The other guy stood around doing not much of anything. I figured maybe he came into play later. The busy guy started chatting away, like barbers do. Told me the history of his business. The two of them had been buddies since childhood. Always lived here in Margrave since way back. Started out as barbers way before the World War Two. Apprenticed in Atlanta. Opened a shop together as young men. Moved it to this location when the old neighborhood was razed. He told me the history of the county from a barber’s perspective. Listed the personalities who’d been in and out of these old chairs. Told me about all kinds of people.
926
Старики-негры взбили в чашке мыльную пену, поправили опасную бритву, сполоснули щетку для бритья. Обернув меня полотенцем, они принялись за работу. Один брил меня опасной бритвой. Другой стоял рядом и ничего не делал. Я решил, что он, наверное, вступит в игру позже. Тот, который работал, начал болтать, как поступают все парикмахеры. Рассказал мне историю этой парикмахерской. Оказывается, старики дружат с детства. Живут в Маргрейве с незапамятных времен. Начали работать парикмахерами до Второй мировой войны. Учились ремеслу в Атланте. Открыли салон еще молодыми. Перебрались сюда, когда старое здание было снесено. Негр рассказал
[ 927 ] “So tell me about the Kliners,” I said.
[ 928 ] He was a chatty guy, but that question shut him up. He stopped work and thought about it.
[ 929 ] “Can’t help you with that inquiry, that’s for sure,” he said. “That’s a subject we prefer not to discuss in here. Best if you ask me about somebody else altogether.”
[ 930 ] I shrugged under the shroud of towels.
927
— Расскажите мне о Клинерах, — попросил я.
928
Старик был из болтунов, но мой вопрос заставил его замолчать. Прервавшись, он задумался.
929
— Тут я ничем не могу вам помочь, это точно, — сказал он, наконец. — Эту тему мы предпочитаем здесь не обсуждать. Лучше спросите меня о ком-нибудь другом.
930
Я пожал плечами под слоями полотенец.
[ 931 ] “OK,” I said. “You ever heard of Blind Blake?”
[ 932 ] “Him I heard of, that’s for sure,” the old man said. “That’s a guy we can discuss, no problem at all.”
[ 933 ] “Great,” I said. “So what can you tell me?”
[ 934 ] “He was here, time to time, way back,” he said. “Born in Jacksonville, Florida, they say, just over the state line. Used to kind of trek on up from there, you know, through here, through Atlanta, all the way up north to Chicago, and then trek all the way back down again. Back through Atlanta, back through here, back home. Very different then, you know. No highway, no automobiles, at least not for a poor black man and his friends. All walking or riding on the freight cars.”
931
— Ладно. Вы когда-нибудь слышали о Слепом Блейке?
932
— Слышать-то слышал, это точно, — подтвердил старик. — Его мы можем обсуждать, тут нет никаких проблем.
933
— Вот и отлично, — сказал я. — Так что вы можете о нем рассказать?
934
— Он время от времени бывал здесь, давным-давно, — сказал негр. — Говорят, родился в Джексонвиле, штат Флорида, это у самой границы. Путешествовал по этим местам, знаете, через Атланту и на север до самого Чикаго, а потом обратно на юг. Опять через Атланту, через эти места, домой. Знаете, тогда все было совсем по-другому. Ни автострад, ни машин, по крайней мере, для бедного чернокожего музыканта и его друзей. Все пешком или на попутных грузовиках.
[ 935 ] “You ever hear him play?” I asked him.
[ 936 ] He stopped work again and looked at me.
[ 937 ] “Man, I’m seventy-four years old,” he said. “This was back when I was just a little boy. We’re talking about Blind Blake here. Guys like that played in bars. Never was in no bars when I was a little boy, you understand. I would have got my behind whupped real good if I had been. You should talk to my partner here. He’s a whole lot older than I am. He may have heard him play, only he may not remember it because he don’t remember much. Not even what he ate for breakfast. Am I right? Hey, my old friend, what you eat for breakfast?”
935
— Вы слышали, как он играл? — спросил я.
936
Снова прервавшись, он посмотрел на меня.
937
— Послушайте, мне семьдесят четыре года. Это случилось тогда, когда я еще был маленьким мальчиком. Мы ведь говорим о Слепом Блейке. Такие люди играли в барах. А я не ходил по барам, когда был маленьким, понимаете? Если бы пошел, мне бы хорошо надрали задницу. Он был гораздо старше меня. Вы лучше поговорите с моим напарником. Возможно, он слышал, как играет Слепой Блейк, только сейчас он, наверное, этого уже не помнит, потому что он мало что помнит. Не помнит даже, что ел сегодня на завтрак. Я прав? Эй, старина, что ты сегодня ел на завтрак?
[ 938 ] The other old guy creaked over and leaned up on the next sink to mine. He was a gnarled old fellow the color of the mahogany radio.
[ 939 ] “I don’t know what I ate for breakfast,” he said. “Don’t even know if I ate any breakfast at all. But listen up. I may be an old guy, but the truth is old guys remember stuff real well. Not recent things, you understand, but old things. You got to imagine your memory is like an old bucket, you know? Once it’s filled up with old stuff there ain’t no way to get new stuff in. No way at all, you understand? So I don’t remember any new stuff because my old bucket is all filled up with old stuff that happened way back. You understand what I’m saying here?”
938
Второй старик, скрипя, подошел к нам и облокотился на соседний умывальник. Его сморщенное лицо имело цвет красного дерева, которым был облицован радиоприемник.
939
— Я не помню, что сегодня ел на завтрак, — сказал он. — Не помню, завтракал ли я вообще. Но вот что я скажу. Да, я старый, но дело в том, что у стариков хорошая память. Только помнят они не то, что было недавно, понимаете? Они помнят то, что было давно. Представьте мою память как старое ведро, понимаете? Когда оно чем-то наполнено, в нем больше нет места для нового. Совсем нет, понимаете? Так что я не помню новое, потому что мое старое ведро переполнено старым, тем, что произошло давно. Вы понимаете, что я хочу сказать?
[ 940 ] “Sure I understand,” I said. “So way back, did you ever hear him play?”
[ 941 ] “Who?” he said.
[ 942 ] I looked at both of them in turn. I wasn’t sure whether this was some kind of a rehearsed routine.
[ 943 ] “Blind Blake,” I said. “Did you ever hear him play?”
[ 944 ] “No, I never heard him play,” the old guy said. “But my sister did. Got me a sister more than about ninety years old or thereabouts, may she be spared. Still alive. She did a little singing way back and she sang with old Blind Blake many a time.”
940
— Конечно,
941
— Кто?
942
Я поочередно посмотрел на стариков, гадая, не разыгрывают ли они какую-то хорошо отрепетированную сцену.
943
— Слепой Блейк, — сказал я. — Вы слышали, как он играет?
944
— Нет, я не слышал, как он играет, — ответил старик. — Но моя сестра слышала. Моей сестре лет девяносто, а то и больше, да хранит ее Господь. До сих пор жива. В свое время она сама пела, и ей не раз доводилось петь со Слепым Блейком.
[ 945 ] “She did?” I said. “She sang with him?”
[ 946 ] “She sure did,” said the gnarled old guy. “She sang with just about anybody passing through. You got to remember this old town lay right on the big road to Atlanta. That old county road out there used to come on down through here straight on south into Florida. It was the only route through Georgia north to south. Of course now you got the highway runs right by without stopping off, and you got airplanes and all. No importance to Margrave now, nobody coming on through anymore.”
945
— Вот как? Она пела с ним?
946
— Точно, — подтвердил сморщенный старик. — Она пела со всеми, кто проезжал через наши места. Вы должны понять, что раньше наш город находился на большой дороге в Атланту. Старое шоссе шло раньше на юг до самой Флориды. Это была единственная дорога, пересекающая Джорджию с севера на юг. Конечно, сейчас есть автострады, по которым можно мчаться без остановок, есть самолеты. Теперь Маргрейв никому не нужен. Никто больше через него не проезжает.
[ 947 ] “So Blind Blake stopped off here?” I prompted him. “And your sister sang with him?”
[ 948 ] “Everybody used to stop off here,” he said. “North side of town was just pretty much a mess of bars and rooming houses to cater to the folks passing through. All these fancy gardens between here and the firehouse is where the bars and rooming houses used to be. All tore down now, or else all fell down. Been no passing trade at all for a real long time. But back then, it was a different kind of a town altogether. Streams of people in and out, the whole time. Workers, crop pickers, drummers, fighters, hoboes, truckers, musicians. All kinds of those guys used to stop off and play and my old sister would be right in there singing with them all.”
947
— Значит, Слепой Блейк останавливался здесь? — не отставал от него я. — И ваша сестра пела вместе с ним?
948
— Раньше все здесь останавливались, — сказал старик. — В северной части города были бары и постоялые дворы, и все для тех, кто проезжал мимо. Все эти сады, отсюда до пожарной части, — прежде вместо них здесь были бары и постоялые дворы. Потом все снесли, что само не развалилось. Давно уже никто не проезжает через наши места. Но в то время город был совсем другим. Потоки людей туда и сюда, все время. Рабочие, сборщики кукурузы, торговцы, бродяги, боксеры, музыканты. И все они останавливались у нас, и моя сестра им пела.
[ 949 ] “And she remembers Blind Blake?” I asked him.
[ 950 ] “She sure does,” the old man said. “Used to think he was the greatest thing alive. Says he used to play real sporty. Real sporty indeed.”
[ 951 ] “What happened to him?” I said. “Do you know?”
[ 952 ] The old guy thought hard. Trawled back through his fading memories. He shook his grizzled head a couple of times. Then he took a wet towel from a hot box and put it over my face. Started cutting my hair. Ended up shaking his head with some kind of finality.
949
— И она помнит Слепого Блейка? — спросил я.
950
— Конечно, помнит, — сказал старик. — Она считала его величайшим человеком из живущих на свете. Говорит, играл он классно, очень классно.
951
— А что с ним случилось? Вы знаете?
952
Старик призадумался. Принялся рыться в своей тускнеющей памяти. Пару раз тряхнул седой головой. Затем взял из нагревателя теплое влажное полотенце и положил его мне на лицо. Начал меня стричь. Еще раз тряхнул головой.
[ 953 ] “Can’t rightly say,” he said. “He came back and forth on the road, time to time. I remember that pretty well. Three, four years later he was gone. I was up in Atlanta for a spell, wasn’t here to know. Heard tell somebody killed him, maybe right here in Margrave, maybe not. Some kind of big trouble, got him killed stone dead.”
[ 954 ] I sat listening to their old radio for a while. Then I gave them a twenty off my roll of bills and hurried out onto Main Street. Strode out north. It was nearly noon and the sun was baking. Hot for September. Nobody else was out walking. The black road blasted heat at me. Blind Blake had walked this road, maybe in the noon heat. Back when those old barbers had been boys this had been the artery reaching north to Atlanta, Chicago, jobs, hope, money. Noon heat wouldn’t have stopped anybody getting where they were going. But now the road was just a smooth blacktop byway going nowhere at all.
953
— Не могу сказать точно, — наконец признался старик. — Он время от времени приезжал к нам. Это я хорошо помню. Потом его не стало. Я тогда был в Атланте, не знаю, что с ним случилось. Слышал, его убили, может быть, здесь, в Маргрейве, может быть, где-то в другом месте. Он впутался в какую-то серьезную неприятность, и его убили. Насмерть.
954
После того, как старики закончили, я еще посидел в салоне, слушая радио. Затем достал пачку денег, дал им двадцать долларов, вышел на Главную улицу и направился на север. Времени было уже около полудня, и солнце припекало немилосердно. Для сентября было очень жарко. Кроме меня на улице никого не было. Черная дорога дышала жаром. По этой дороге ходил Слепой Блейк, быть может, в полуденный зной. В те времена, когда эти старики-негры еще были мальчишками, здесь проходила артерия, ведущая на север, в Атланту, Чикаго, к рабочим местам, надежде, деньгам. Полуденный зной не мог остановить тех, кто шел к своей цели. Но сейчас это была лишь черная, гладкая полоса асфальта, ведущая в никуда.